Мрачная игра. Исповедь Создателя. Сергей Саканский

меня.

      – Разве вы меня не узнаете?

      Женщина пожала плечами.

      – Я – Рома, старый друг Геннадия, Рома Ганышев.

      – Что-то не припоминаю.

      – Посмотрите на меня внимательно, неужели я так изменился, Жанна Михайловна?

      Услышав собственное имя, она успокоилась.

      – Извините, здесь бывает так много людей… Вы ведь школьный друг Гены, да?

      Она не узнавала меня. Эти слова были лишь любезностью мягкого, никогда не имевшего своего мнения человека. Когда-то давно я хорошо знал ее. Тогда это была женщина сорока с лишним лет, немногим младше моей матери, милая, соблазнительная. Сейчас передо мной стояли развалины. От города, некогда процветавшего, остались одни фундаменты. И она никогда в жизни не знала и не видела меня.

      – Их никого не было со времен пожара, – сказала она.

      – С первого ноября?

      – Ну нет. Несколькими днями позже, когда нашли трупы.

      – Трупы? – сказал я. – Сколько трупов?

      – Два – мужчина и женщина.

      – Как вы сказали? Мужчина?

      – Ну, не совсем. Можно ли назвать мужчиной обугленный труп?

      – Почему бы и нет? Почему бы не совокупляться с обугленным трупом? – подумал я, придя в бешенство, но все же сумев сохранить бесстрастный голос:

      – А эта женщина – кто она?

      – Какая-то второсортная певица, либо танцовщица – не знаю. Вся эта история довольно грязная. Взломали замок, залезли, барабанили на рояле, словом – резвились дня два. Я сначала подумала: Гена с друзьями. Мне еще показалось странным, что он не заглянул к нам… Потом я услышала пальбу. Ночью загорелась дача.

      – Ну да, – сказал я, – они палили в мишень, из мелкашки.

      И тут меня пошатнуло, будто бы кто-то невидимый толкнул меня в грудь. Из мелкашки ли? Я отчетливо вспомнил мишень. Отверстия были от крупнокалиберных пуль, выпущенных из настоящего оружия. Целая улица глупостей, которую я так тщательно выстроил за последние полчаса, стремительно закружилась возле меня, навроде Penny Lane.

      – Я уж не знаю, из чего они палили и зачем, – сказал Жанна, не заметив моего кружения. – Помню, я считала. Выстрелов было ровно семь. Не правда ли, это что-то мистическое?

      – Несомненно, – сказал я с ненавистью. – Могу ли я от вас позвонить?

      Она поколебалась, все еще предполагая во мне бандита.

      – Пройдемте, – наконец решилась она.

      Я запер сарай, положил ключ на место, стараясь сделать это правильно, небрежно. Пальцы мои дрожали.

      Мы прошли сквозь внутреннюю калитку, соединяющую два соседних участка, и поднялись по ступенькам дома Жанны.

      Увидев через мое плечо, как я кручу телефонный диск, она усмехнулась:

      – Вы набираете не то. Это старый номер. Они ведь разменялись с родителями, разве вы не знали?

      – Меня давно не было в Москве.

      – Это заметно. Ваш черноморский загар…

      Я недослушал, поскольку произошло соединение, и в трубке возник чей-то неприятный голос. Я спросил Гену.

      – Я тебя слуш�