Другая. Украденная душа. Сергей Саканский

сцене, словно все остальные ей снятся: персонажи в костюмах эпохи, среди них – девчонка в джинсах, с листочком бумаги в руке. И Родион ласкает ее светом, двигая вверх-вниз ползунки на пульте, словно безмерно длинными пальцами трогает ее плечи и волосы, гладит миниатюрные бедра и ложбинку спины…

      Вот она сидит на «камне», сделанном из бурого пластика: этот огромный камень можно запросто подбросить, словно пляжный мяч. Мизинцем Родион включает тумблер «пушки», указательным пальцем ведет ползунок: запускает «луну». По поводу этой «луны» они чуть не поссорились с главрежем, который в очередной раз выставил себя идиотом:

      – Значит, закатится солнце, потом взойдет луна, – на совещании по световой партитуре указывал он на задник, широко размахивая руками.

      – Виктор Петрович! – мягко сказал Родион. – Луна не может взойти в том месте, где только что зашло солнце. Астрономически.

      – Да? – удивился Раковский, часто заморгав глазами и вдруг просиял, сделав вид, что все давно рассчитано: – Это в «Чайке» нельзя, а в «Куропатке» – что дозволено Юпитеру – все можно.

      Лара прыснула: позже выяснилось, что ей больше не придется сидеть на этом «камне» в ореоле восходящей луны. Сейчас здесь сидит Маша, так неожиданно свалившаяся Родиону на голову, наверное, прямо с высоких лучезарных небес. Она «вся в белом» – безразмерное белое поверх голубой блузки и тертых джинсов.

      – Все жизни, все жизни, все жизни, свершив печальный круг, угасли…

      Маленькая актриса в роли маленькой актрисы. Маленькая сцена в рамках другой маленькой сцены – маленького театра, маленького города, маленькой страны.

      Маленькой планеты, летящей в пространстве вместе со своей маленькой луной.

* * *

      Сначала все это казалось просто шуткой.

      – Выйдешь за меня замуж?

      – Я?

      Взрыв смеха. Они смеются оба, Маша шлепает Родиона ладонью по груди, он накрывает ее руку своей. Вдруг они замолкают, серьезно глядя друг другу в глаза.

      Этот внезапный разговор произошел в служебной раздевалке, когда Родион случайно оказался с новенькой актрисой рядом и помог ей надеть пальтишко. До этого они даже и словом не перекинулись.

      Вышли из театра вместе, Маша остановилась перед афишей спектакля, протянув неопределенно:

      – М-да…

      Афиша гласила:

      КУРОПАТКА

      По мотивам пьесы Антона Чехова «Чайка»

      Инсценировка Всеволода Раковского

      – Впрочем, текст, как я смотрела, классический, с небольшими сокращениями только, – проговорила Маша.

      – Ага, – подтвердил Родион. – Только вместо чайки всюду – куропатка.

      – Думаешь, это будет смешно?

      – Узнаем через пару дней.

      Какое-то время они шли по тротуару молча, Маша чуть было не угодила ногой в лужу с ледяным крошевом, Родион придержал ее за локоть.

      – Ты ж меня совсем не знаешь, – вдруг сказала она.

      – И ты меня тоже.

      –