Право на поединок. Мария Семёнова

привык пользоваться подарком Богов и вместо бревенчатых изб, поднятых от сырости на подклеты, строил землянки. Конечно, в землю закапывались не все, только те, кто был победнее. Волкодав землянок не любил отчаянно, полагая, что не дело уважающему себя человеку так жить, но не спорить же с повадками целой страны. Тем более что в своё время ему приходилось бывать во вполне уютных нарлакских жилищах, сухих, тёплых и разумно устроенных… Так вот, хозяева тех жилищ вряд ли согласились бы держать в землянке женщины даже скотину.

      Несчастный домишко, похоже, видел не только Последнюю войну, но и самоё Великую Ночь. Его крыша едва возвышалась над кочковатой землёй. Издали она казалась зелёным весёленьким холмиком, но вблизи было видно, что там и сям из-под дёрна торчат клочья грязной берёсты, а кое-где и вовсе зияют мокрые дыры… и вообще ногами поблизости лучше особо не топать, не то, не ровен час, провалится окончательно. Сквозь дыры тянулся наружу жидкий дым едва теплившегося очага. Волкодав знал, что ему предстояло увидеть внутри. Покрытые плесенью стены, влажный пол с клочьями гниющей соломы… и, конечно, ни кусочка съестного. Ни тебе окороков, подвешенных к кровельным балкам, ни связок румяного лука, ни душистых хлебов в ларе. Ну там – горшочек с водянистой кашей на тусклом глиняном очаге…

      И что за народ эти нарлаки, в который раз с отвращением сказал себе венн. Тоже мне, каменные города строят! Бросить беспомощную вдову одну в нищете!…

      – Как прикажешь называть тебя, достопочтенная? – спросил женщину Эврих, пока они шли. Она посмотрела на молодого арранта и ласково улыбнулась ему. Она сказала:

      – Здесь меня называют Сумасшедшей Сигиной.

      Волкодав только вздохнул про себя. Лютое напряжение, пережитое на холме, ещё не до конца отпустило его. Сумасшедшая!… Дело, значит, было даже хуже, чем он предполагал.

      – Ты не похожа на безумную, госпожа, – осторожно проговорил Эврих. – Мне кажется, ты беседуешь достойно и мудро…

      – Когда я пришла сюда, чтобы ожидать здесь сыновей, они… – Сигина кивнула в сторону деревни, -…они сразу сказали мне, что я сумасшедшая. Поначалу они подкармливали меня и даже помогли выстроить дом. Но я не умею ходить босиком по снегу и говорить загадочные слова, которых люди ждут от скорбных рассудком. Я просто жду моих сыновей…

      – Давно ли покинули тебя твои дети, госпожа? – спросил Эврих.

      Она безмятежно улыбнулась ему и спросила:

      – Я не помню, когда это случилось. А разве это так важно?

      Вблизи землянки обнаружился огород, видимо дававший Сигине её единственное или почти единственное пропитание. Огород был совсем невелик: одинокой немолодой женщине не под силу было вскопать лишний клочок земли. Да ещё если она действительно по полдня проводила на вершине холма, ожидая давным-давно сгинувших сыновей… Волкодав про себя усомнился, что они вообще были когда-то, те сыновья.

      Сигина первая спустилась к двери по оплывшим земляным ступенькам, и путешественники последовали за ней. Волкодав,