Вокруг Парижа с Борисом Носиком. Том 2. Борис Носик

польщен и обрадован».

      Так мы узнаем, наконец (из уст не щедрого на похвалы Набокова), что имеем дело с «хорошим русским поэтом» – Иваном Тхоржевским.

      Да мы это и сами давно заметили…

      Сияли зори людям – и до нас!

      Текли дугою звезды – и до нас!

      В комочке праха сером, под ногою,

      Ты раздавил – сиявший юный глаз.

      ……………………………………..

      Каких я только губ не целовал!

      Каких я только радостей не знал!

      И все ушло! Какой-то сон бесплотный

      Все то, что я так жадно осязал!

      В четверостишиях Тхоржевского – Хайяма – гимны радостям любви, дружбы и вина, истинная энциклопедия счастья. Однако, может, под этими березами уместнее их энциклопедия печали и смерти.

      Вчера на кровлю шахского дворца

      Сел ворон. Череп шаха-гордеца

      Держал в когтях и спрашивал: «Где трубы?

      Трубите шаху – славу без конца!»

      …………………………………….

      Гончар лепил, я около стоял,

      Кувшин из глины: ручка и овал…

      А я узнал султана череп голый!

      И руку – руку нищего узнал.

      ……………………………………..

      Жизнь отцветает, горестно легка.

      Осыплется от первого толчка.

      Пей! Хмурый плащ Луной разорван в небе.

      Пей! После нас – Луне сиять века.

      Русское кладбище под Парижем – истинный некрополь ушедшего XX века. Когда вспоминаешь жизни тех, кто здесь погребен, редкая знаменитость истекшего века остается неупомянутой. Вот трогательная могилка прекрасной женщины Варвары Шайкевич (урожденной Зубковой). Красавица Варвара Зубкова вышла замуж за элегантного завсегдатая петербургских богемных сборищ Анатоля Шайкевича и родила ему сына Андрея. Потом она вышла за литератора Сереброва-Тихонова и родила дочку Ниночку. Ранние воспоминания Нины Тикановой (Тихоновой) переносят нас в многонаселенную квартиру доброго дяди-писателя Максима Горького на Кронверкский проспект – в первые послеоктябрьские годы. Тихонов пользуется в это время полным доверием Горького и секретарствует в издательстве «Всемирная литература». Еще большим доверием Горького пользуется Варвара Васильевна, которую, судя по всяческим мемуарам, связывают с любвеобильным писателем весьма интимные отношения. Дневник К. Чуковского называет ее в самом близком окружении Горького (наряду с его женой М.Ф. Андреевой, М.И. Бенкендорф (Мурой Будберг), Валентиной Ходасевич). Позднее М. Горький вывозит Варвару Шайкевич и маленькую Нину через Финляндию в Германию, но уже на вокзале в Берлине Горький отделяется от Варвары Васильевны, и довольно скоро она получает полную отставку. Ее дочь Нина пишет:

      «Я и не подозревала, что в России эта связь длилась уже на протяжении многих лет, что это из-за Горького мама окончательно порвала с Тихоновым, который ее любил по-прежнему. С безграничным