Три судьбы. Нора Робертс

И какого черта им не сиделось в Лондоне? Нам приходится принимать на веру, что статуэтка все еще остается у этого Уайт-Смита. Рассчитывать на то, что Судьба по-прежнему хранится в семье или что существует письменное свидетельство того, куда она девалась. И на то, что потом мы сумеем как-нибудь выманить у них фигурку.

      – То, что твой прапрадед отдал спасательный жилет незнакомой женщине и ее ребенку, было проявлением веры, – напомнила Эйлин. – Я считаю, что именно это заставило его совершить подвиг. Именно поэтому статуэтка оказалась в кармане Феликса, когда он спасся. И именно поэтому она принадлежит нашей семье, – продолжила Эйлин с уверенностью. – А поскольку она является частью целого, остальные статуэтки тоже должны принадлежать нам. Дело не в деньгах, а в принципе. Мы можем позволить себе купить билет до Праги и продолжить поиски. – Она обратилась к дочери: – Как называется этот клуб, милая?

      Клуб назывался «Даун Андер»[4] и не катился под откос только благодаря бдительности его владелицы, Марты Лесницкой. Она была типичным продуктом своей страны и своего времени. В ее жилах текла чешская и словацкая кровь с примесью русской и немецкой. Когда к власти пришли коммунисты, Марта забрала двоих маленьких детей, предложила мужу либо остаться на родине, либо уехать с ними, и бежала в Австралию, рассудив, что это достаточно далеко.

      Она не знала английского, не имела за душой ничего, кроме двухсот долларов, спрятанных в лифчике, и была соломенной вдовой, поскольку муж решил остаться в Праге. Однако у нее имелись ум, характер и великолепная фигура. Воспользовавшись этим, она стала выступать в сиднейском стриптиз-клубе, не пила, оставалась одинокой и копила свое скудное жалованье и чаевые.

      С годами Марта полюбила австралийцев за их щедрость, чувство юмора и терпимость к отверженным. Она заботилась о том, чтобы дети были сыты, а на одежду и обувь для них зарабатывала с помощью секса. Через пять лет она скопила достаточную сумму, чтобы открыть маленький клуб на паях. Когда Марте хотелось, она по-прежнему занималась стриптизом и продавала свое тело. Через десять лет она выкупила у партнеров их долю и покинула подмостки.

      Ко времени падения Берлинской стены Марта была хозяйкой одного клуба в Сиднее и одного в Мельбурне, получала ренту за сдачу помещений под офисы и владела несколькими доходными домами. Она была довольна тем, что с коммунистами на ее родине покончено, но не слишком задумывалась над этим. На первых порах.

      Однако затем начала думать и, к собственному удивлению, ощутила жгучее желание услышать знакомую речь, увидеть соборы и мосты родного города. Марта оставила свои австралийские владения на попечение сына и дочери и полетела в Прагу, уверенная в том, что это будет всего лишь сентиментальное путешествие.

      Но деловая женщина всегда пользуется предоставляющейся ей возможностью, а такие возможности в Праге были. Прага снова стала Парижем Восточной Европы. Это означало торговлю, туристские доллары и необходимость ковать железо, пока горячо.

      Она

4

«Под откосом» (англ.).