Те же и Скунс – 2. Валерий Воскобойников

из-за стола. Эсфирь Самуиловна проводила его глазами…

      Два Александра и третий Пушкин

      В тот вечер, когда Саша Лоскутков вызвал к матери маленького тёзки Шушуни, Вере Кузнецовой, «скорую», ехать в больницу она отказалась[11]. Обморок скоро прошёл, и они решили, что он случился просто от усталости и нервного напряжения. Саша мигом перенёс молодую женщину в комнату, на диван, Надежда Борисовна бросилась к дочери, стала гладить её по щеке, называя по имени, и почти сразу она открыла глаза. Даже попыталась остановить Сашу, когда тот, выхватив из кармана мобильник, стал вызывать «скорую», – дескать, что зря людей беспокоить? Пусть, мол, едут к тем, кому они в самом деле нужны. Саша только отмахнулся; жизнь давно убедила его в полезности перестраховки. Тем не менее к приходу врачей Вера уже сидела и смущённо уверяла мать, что ничего страшного с ней не случилось. Даже сказала что-то ей на ухо, отвернувшись от Саши, но у того был слишком острый, отточенный тренировками слух, и он разобрал нечто о «критических днях».

      «Сейчас обмороки у женщин не редкость, – сказал пожилой врач. – Плохое питание, всё детям, себе ничего, у половины – пониженный гемоглобин…»

      Тем не менее он настоял на подробном осмотре. Внимательно выслушал лёгкие… нахмурился и предложил госпитализацию.

      «Полежите в стационаре, там вас спокойно посмотрят, не надо будет в поликлинике по очередям с гриппозными сидеть…» – приговаривал он, выписывая рецепты.

      Но Вера лишь отрицательно мотала головой.

      «Ладно, только дайте мне слово, что обязательно пройдёте обследование!»

      Дать слово нетрудно… Врач оказался ещё одним подвижником из тех, благодаря которым мы ещё худо-бедно веруем в отечественную медицину. Он звонил, напоминал… Наверное, нет для такого подвижника ничего хуже пациента, который предпочитает не идти с открытыми глазами навстречу опасному диагнозу и последующему лечению, а, наоборот, предпочитает до последнего прятать голову в песок. Как будто, если достаточно упорно делать вид, будто всё хорошо, обманутая реальность изменится в угоду нашим пожеланиям…

      «Вер, я бы, может, по своим каналам попробовал?.. – заговорил с ней однажды Саша Лоскутков. – К нашему доктору тебя, а?..»

      «А я как раз из поликлиники иду, – почти неожиданно для себя самой соврала Вера. – Ничего не нашли. Спасибо большое за беспокойство…»

      И ей действительно стало получше. Но ненадолго. Однажды Вера проснулась ночью от жжения за грудиной, около сердца. Она выпила сердечных капель и снова заснула… А утром, умываясь, закашлялась и увидела в раковине кровь. Тут же накатила слабость, вынудившая схватиться за край ванны. К слабости отчётливо примешивался страх. Вера сказала себе, что всё это от вида крови, определённо происходившей из потревоженной зубной щёткой десны… Одевшись, она в очередной раз отправилась на свою овощебазу – копаться в гнилье… Но не доехала. Потеряла сознание и свалилась прямо в вагоне метро.

      Естественно,

11

См. роман «Те же и Скунс», гл. «Довёл, паразит!».