Портрет смерти. Нора Робертс

У Диего отвисла челюсть, а лицо позеленело от страха.

      – О чем вы говорите?

      – Диего, ее убили вчера вечером. Не поздно. Говорят, вы приставали к ней.

      – Нет. Ни в коем случае. – Легкий испанский акцент исчез, теперь это была речь коренного жителя Нью-Йорка. – Мы несколько раз танцевали, вот и все. В компьютерном клубе, который посещают студенты. О'кей, я приударял за ней, но разве это преступление?

      – Вы приходили в магазин, где она работала.

      – Ну и что? Черт побери, что в этом такого? Хотел присмотреться, только и всего.

      – А как насчет вашего чудесного короткого романа?

      Обессилевший Диего опустился на стул. Было видно, что ему не по себе.

      – Ничего подобного не было. Я приглашал ее обедать, ухаживал за ней, но она меня отшила. Это меня задело, и я завелся. Думал, она кокетничает, хочет, чтобы ее начали уламывать.

      – Может быть, теперь вы назовете мне имя своей дамы?

      – Я его не знаю. О господи, я обходил клуб за клубом и слегка поразвлекся с девушкой у нее на квартире. Где-то на Ист-Сайде. Вторая авеню. Дерьмо… Холли, Хизер, Эстер… Будь я проклят, если помню. Какая-то светловолосая chica, которой приспичило потрахаться.

      – Подумайте как следует.

      – Послушайте! – Он на мгновение закрыл лицо руками, а потом провел ладонями по густым черным волосам. – Времени мы даром не тратили, о'кей? Приняли немного «Зонера», добавили чуть-чуть «Экзотики». Поехали к ней. Вторая авеню. Я точно помню, что Вторая. Где-то в районе Тридцатых улиц. Неподалеку от подземки, потому что в три утра я уже сидел в поезде. Самое позднее – четыре. Это была случайная связь. Кому какое дело?

      Ева кивнула на украшавшие стены фотографии обнаженных и полуголых девиц:

      – Диего, вы любите фотографировать?

      – Что? Ах, вы про это? Я выгрузил их из Сети и вставил в рамки. Я люблю смотреть на женщин, ну и что? Мне нравятся женщины, а я нравлюсь им. И не собираюсь их убивать.

      – Слизняк, – выразилась Пибоди по дороге к машине.

      – Да, но это не преступление. Проверим машины дяди, посмотрим, не совпадут ли волокна. Но мне не верится, что Диего мог спланировать это заранее. Возможно, он способен пырнуть человека ножом в состоянии аффекта, но не больше. Однако он связан с наркотиками, был знаком с жертвой, имел причину сердиться на нее, посещал клуб, из которого были переданы данные, и имел доступ к машине, класс которой соответствует той, на которой перевезли труп. Исключать его из списка подозреваемых нельзя.

      – Что теперь?

      – Отправляемся за покупками.

      – Сэр, вы в последнее время не ударялись головой?

      – Фотоаппараты, Пибоди. Нужно взглянуть на фотоаппараты.

      Накануне вечером Ева составила список самых больших магазинов города, торговавших фототоварами. Они имели дело с человеком, который считал себя профессионалом, даже художником и гордился своей работой. По мнению Евы, это значило, что он должен гордиться и своей аппаратурой.

      Хороший дознаватель должен разбираться в орудиях убийства. Рэйчел убил не столько нож, сколько фотоаппарат.

      Она вошла в