И пришел с грозой военной…. Константин Калбазов

два спаренных пулемета, разработанных специально для этих кораблей, а потому встреча с противником была чревата, а потом, всегда существовала опасность, что их примут за этого самого противника, – а кому хочется оказаться под обстрелом?

      Выйдя на траверз Порт-Артура, они вновь легли в дрейф. Акустик раз за разом прослушивал толщу воды, но гидрофоны ничего не фиксировали, вернее, были какие-то шумы, но определить, естественное у них происхождение или искусственное, было просто нереально: не тот уровень технологии.

      Ближе к полуночи со стороны Порт-Артура донеслась канонада, сопровождаемая всполохами орудийных выстрелов. Канонада нарастала с каждым мгновением, наконец в эту какофонию добавились звуки орудий береговых батарей, и на обрывистом берегу, неразличимом с той точки, где стоял «ноль-третий», появились всполохи залпов. Канонада длилась примерно полчаса, то затухая, то возобновляясь, а затем наступила тишина.

      – И что это все значит? – Зимов выглядел потрясенным, впрочем, как и присутствующие здесь капитан и штурман.

      – А это война, господа. – Сергей и сам удивился тому, насколько спокойно прозвучал его голос.

      – Как так может быть? Ведь не было объявления войны! Так не происходит, ведь не в Средние века живем, – усомнился Роман Викторович дрожащим голосом.

      – Как видите, происходит. Похоже, что обнаруженные нами миноносцы были японскими.

      – А может, вы ошибаетесь? – Это уже Панин. Понятно. Трудно поверить, что вот еще меньше часа назад был мир – и вдруг в одно мгновение все встало с ног на голову.

      – Разумеется, я ошибаюсь, а эта артиллерийская стрельба была просто праздничным салютом в честь дня Марии. Наместник перетанцевал на балу и решил: гулять так гулять. Стессель, чтобы угодить его квантунскому высочеству, приказал выдать несколько залпов береговой батарее, – зло бросил Звонарев.

      – Что будем делать дальше? – Несмотря на взвинченное состояние Звонарева, Панин оставался совершенно спокойным. Да, у него были сомнения насчет начавшейся войны, но на его выдержке это никак не сказалось.

      – Андрей Андреевич, думаю, нам не следует сейчас приближаться к порту, да и в Дальнем нам делать нечего: если это война, а это, скорее всего, именно так, то там наверняка появятся японские корабли. Давайте отойдем к юго-востоку.

      Из головы Звонарева все же не шел транспорт «Маньчжурия»: очень уж хотелось, чтобы те запасы, что были на его борту, добрались по назначению. Как ни крути, а это и продовольствие, и боеприпасы, и опять же парк аэростатов – все это не помешало бы при обороне крепости, а как видно, осады не избежать. Ведь даже Макаров, несмотря на его способности, а может и благодаря им, не исключал возможности осады и уже с прибытием стал заострять внимание на устройстве линии обороны на Цзиньчжоуском перешейке.

      «Ноль-третий», выписывая зигзаги поиска, то ложился в дрейф, ощупывая гидрофоном толщу воды, то вновь приходил в движение, менял позицию – и все повторялось вновь. Если в Охотском море, довольно редко посещаемом судами, Песчанин в