Роддом. Сценарий. Серии 9-16. Татьяна Соломатина

АЛИК.)

      Пустая дежурка (стол, шкафы, две кровати у стен), выключен свет. Раскрывается дверь – свет из коридора, входит смеющаяся Чекалина, включает свет. Вместе с ней – Алик, улыбающийся.

      ЧЕКАЛИНА

      Фууф! Хорошо, твой папа – главврач!

      Алик передразнивает дежурного хирурга:

      АЛИК

      «Это острый живот! Это острый живот!.. Я напишу на вас докладную!..»

      Копируя дежурного хирурга, отвисая челюстью и пуча глаза, Чекалина подхватывает, тоже пародируя дежурного хирурга:

      ЧЕКАЛИНА

      …глав!.. ггглав!.. Главврачу?..

      И на мгновение уставляется на Алика с выражением лица дежурного хирурга после осознания смысла произнесенного. Хохочут. Чекалина идёт к столу, нажимает кнопку электрического чайника. Она спиной к Алику. Он смотрит на неё однозначно плотски, но она не видит, продолжая обсуждение:

      ЧЕКАЛИНА

      Хирурги обнаглели! Урология? – лезут! Гинекология? – лезут!

      Он подходит к ней, обнимает сзади. Она замирает. Выражение лица ошарашенное. Выворачивается, отходит на безопасное расстояние. Говорит аккуратно, не желая обидеть.

      ЧЕКАЛИНА

      Алик… Я не давала повода…

      Алик, чуть не с детской обидой:

      АЛИК

      Чем я хуже твоего Лёшки?!

      Чекалина пятится на выход.

      ЧЕКАЛИНА

      Ничем. Ты – другой. Он – мужчина. А ты… Красивый, приятный… мальчик.

      АЛИК

      Мы ровесники! И я уже врач, а он – всего лишь интерн!

      ЧЕКАЛИНА

      Это не возраст… И не статус.

      Она уже у дверей.

      ЧЕКАЛИНА

      Чай в сестринской попью. И там же… подремлю. Или – хочешь? – я в приёме буду бдеть, чтобы хирурги в наше забрюшинное пространство не лезли?

      Чекалина улыбается, но Алик качает тему надутости. Она взъерепенивается, потому что по натуре не из тех, кто слишком долго возится с великовозрастными инфантилами. Говорит резко, с присущей ей язвительностью.

      ЧЕКАЛИНА

      Даже для «просто переспать» нужна страсть. У меня на тебя не встаёт.

      Тут же жалеет, что была так резка. С мягким выражением лица пожимает плечами.

      ЧЕКАЛИНА

      Да и ты в меня не… не увлечён мною. Это просто ночь. Руки по локоть в крови… Кто рядом – тот и родной.

      Алик не смотрит на неё. Она ещё раз, извинительно втянув голову в плечи, выскальзывает за дверь.

9-10.ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ ГОРОДА. НОЧЬ.9-11.ИНТ. ОБЩАГА/КОМНАТА. НОЧЬ.

      (ЕЛЬСКИЙ, РАМИШ.)

      Комната общаги «на одного», такая же непрезентабельная, как комната Сытина/Евграфова. Но Рамиш сейчас этого совершенно не замечает. Горит настольная лампа. Лежат в постели с Ельским – «после». Он на спине, закрыв глаза и откинувшись на подушку. Рамиш, приподнявшись на локте, любуется, проводит указательным пальцем ему по спинке носа, верхней губе – к подбородку.

      РАМИШ

      У тебя волевое лицо.

      Он открывает глаза, стряхивает с себя послеоргазменное оцепенение, мягко отводит её руку, садится на кровати.

      ЕЛЬСКИЙ

      С