Опасное притяжение. Анна Одувалова

едва успела отпрыгнуть в сторону от вывернувшего с проезжей части серебристого «лексуса». Он выскочил на бордюр и замер перед входом в апарт-отель. Черт бы побрал наглецов! Терпеть не могу тех, кто, усевшись за руль, начинает считать себя центром вселенной и перестает замечать других людей, если они вдруг оказались не в железной коробке машины. В данной ситуации меня утешало одно: если бы водитель не рассчитал, он вполне мог бы снести зад проклятому халдейскому мотоциклу – это доставило бы мне радость. Но, увы, человек, сидевший за рулем машины, оказался не таким уж безруким и транспорт Дамира не пострадал. Я обогнула машину сзади и двинулась на противоположную сторону дороги, натянув сползающий капюшон ниже на лоб. Можно было высказать свое фи местному Шумахеру, но скандалить сегодня не хотелось. Утро и так выдалось полным впечатлений.

      Есть не хотелось, тем более далеко не уйдешь – сегодня солнечно, и так приходилось прятаться в тени, чтобы не обгореть. Поэтому я решила ограничиться чашкой кофе в знакомой еще с земной жизни «Шоколаднице». С утра я выпила немного крови из холодильника, но голод не прошел. Я очень надеялась, что, когда я вернусь в номер, халдея и след простынет, но зато появится завтрак-Леша. Может, я зря позвонила ему ночью и попросила приехать позже? Теперь вот неизвестно, сколько еще придется терпеть.

      В кафе мне стало намного веселее. Даже будучи мороей, я не утратила неуемной любви к сладкому, поэтому «Шоколадница» оставалась моей страстью как тринадцать лет назад, так и сейчас. Здесь раньше тоже было кафе. Тогда оно называлось по-другому – «Сказка». Для нас оно и являлось сказкой – сладкой и вкусной. Мы часто в выходные приезжали гулять по Невскому и заходили сюда за самыми вкусными в мире эклерами и капучино с высокой пенкой, на которой можно выводить узоры пластиковой ложечкой. Сейчас здесь тоже подавали невероятно вкусные пирожные, но воспринимались они по-иному, не осталось веселого юношеского задора. Во вкусе человеческой пищи не доставало терпкого аромата крови, а еще я сидела одна. Раньше я никогда не приходила сюда одна.

      В ожидании заказа я лениво разглядывала посетителей. На улице сквозь тяжелые низкие тучи то и дело проглядывало солнце – я пряталась от него в самом темном углу кафе и даже там не рисковала снимать очки. Солнечные лучи слишком сильно режут глаза, насмотришься, а потом голова болит полдня.

      Я знала, что в очках похожа на черепаху Тортиллу, но мне было наплевать. Зато меньше риск, что кто-то узнает. Конечно, Питер не маленький, но все равно лишняя предосторожность не помешает. От нечего делать позвонила Альгимантасу и отчиталась о вчерашнем вечере, умолчала только о Дамире. Получила четкие указания оставаться на месте и следить за развитием событий. В отличие от меня, мэтра содержание флэшки как будто не заинтересовало, или он и так знал, что там. Но Альгимантас велел быть осторожной и ни при каких обстоятельствах не упустить ценную вещь. А еще он обещал к ночи прислать мне подмогу, значит, впереди маячит что-то действительно стоящее. Вопрос, что именно?

      Принесли кофе, и я автоматически вывела