Черный список. Александра Маринина

И какая же?

      – Если человек умеет правильно распоряжаться временем, это означает, что он – четкий, строгий, обязательный, собранный, его ни заболтать, ни отвлечь, ни лапшу ему навешать невозможно. Я, во всяком случае, создала себе именно такую репутацию и очень ее берегу.

      – И помогает в работе? – Я не сумел сдержать скепсис, прорвавшийся в интонации, и Татьяна поморщилась.

      – Представьте себе. Я не имею права забывать о своей внешности, поэтому, если я не буду создавать себе соответствующую репутацию, меня вообще всерьез воспринимать не будут. Вам, Владислав, повезло, вы высоченный и широкоплечий, а я толстая…

      – Танечка, – укоризненно перебил я ее, хотя самому было ужасно неловко, как всегда бывает, когда другие не просто читают твои мысли, но и произносят их вслух.

      – Что – Танечка? Вы же не станете утверждать, что я – миниатюрная и стройная. Во мне как минимум двадцать лишних килограммов веса. Так вот, если женщина с моей внешностью будет демонстрировать нечеткость и несобранность, иначе как глупой курицей ее не назовут. В моем случае обязывает не только положение.

      Я, к своему ужасу, почувствовал, что у меня горят щеки, и с радостью подумал, что, слава богу, на улице совсем темно. Мы уже ушли от освещенной центральной части и сейчас подходили к своей тихой Первомайской улице, застроенной одно– и двухэтажными домиками в окружении пышных садов. Навстречу нам не попадалось ни одного человека, и не мудрено – первый час ночи. Только за спиной я слышал шаги запоздалых прохожих, двигавшихся в том же направлении, что и мы.

      Развивать тему о внешних данных моей спутницы мне не хотелось, поэтому я снова перевел разговор на убийства.

      – Сергей не сказал, удалось ему выяснить что-нибудь о том, как Ольга провела вчерашний день? – спросил я.

      – Очень немногое. Поговорить с Довжук он не успел: когда он пришел в гостиницу, пресс-конференция уже началась, и ему сказали, что Людмила отдыхает и просила не беспокоить. Зато он нашел сотрудника оргкомитета, который ждал опаздывавшую Ольгу в холле. Этот человек рассказал, что, когда к началу пресс-конференции по «Армейской жене» Доренко не появилась, его послали встречать ее. Ольга прибежала запыхавшаяся минут через пятнадцать после начала. «Ты с ума сошла! – заорал на нее оргкомитетчик. – Где тебя носит?! Давай быстро в зал». У Доренко в руках была пластиковая сумка, знаете, похабная такая, с фиолетовым рисунком и желтыми ручками, их в каждом магазине продают для продуктов. Она кинулась было в зал, потом глянула на этот шедевр оформительства и побежала к лифту. «Куда!» – снова закричал оргкомитетчик. Она ему ответила, что сейчас быстренько отнесет пакет в номер и вернется. «Ну куда мне в таком костюме и с этой сумкой. Две минуты, Геночка!» В общем, она была права: одетая в элегантный дорогой костюм, она с этой сумкой выглядела бы вызывающе нелепо. А назавтра в «Вестнике кинофестиваля» появилась бы фотография кинозвезды Ольги Доренко, входящей в конференц-зал с этой чудовищной сумкой. И надпись соответствующая, что-нибудь