Украденный сон. Александра Маринина

Пожалуй, впервые за много лет Леша Чистяков пришел вовремя. Они договорились встретиться в метро, чтобы вместе идти в гости к Настиному отчиму. Леонид Петрович, выполняя обещание, собирался познакомить Настю с женщиной, которая скрашивала ему соломенное вдовство.

      Сама Настя ни разу в жизни никуда не опоздала. Она была ленива и медлительна, быструю ходьбу не любила, а о том, чтобы бежать вдогонку за автобусом, и помыслить не могла. Здоровье у нее было не очень крепкое, и порой в духоте и давке ей становилось так худо, что приходилось выходить из автобуса или вагона метро, не доезжая до нужной остановки, и отсиживаться на скамейке, поднося к лицу ампулу с нашатырем, которую она всегда носила в сумке. Учитывая свои слабости, Настя планировала маршруты передвижения с большим запасом времени и обычно приходила раньше намеченного срока. А вот о ее друге Леше Чистякове сказать этого было нельзя. Талантливый математик, ставший в тридцать лет доктором наук, он был по-профессорски рассеян и забывчив, чем порой доводил Настю до исступления, путая вторник со вторым числом, а Бибирево с Бирюлевом.

      – Ты меня сразил наповал, – сказала Настя, целуя его в щеку. – Почему ты не опоздал, как водится?

      – Несчастный случай. Больше не повторится.

      Чистяков шутливо подергал ее за ухо и, взяв под руку, быстро повел к эскалатору.

      – Что-то ты грустная, старушка. Случилось что-нибудь? – спросил он, когда они шли темными задворками от метро к дому, где жили Настины родители.

      – Напрягаюсь, – коротко ответила Настя.

      – Из-за чего? Из-за этой женщины?

      – Угу.

      – Ты же сама просила вас познакомить.

      – Оно конечно, но все-таки… Нервничаю, даже не знаю, отчего. Вдруг она мне понравится?

      – И что в этом плохого?

      – А как же мама? Мне тогда придется как-то выравнивать свое отношение между ней и этой дамой.

      – Ну ты загнула, Аська. А если она тебе не понравится, тебе придется пересматривать свое отношение к Лене, так, что ли?

      – Именно. И вообще, ситуация какая-то… Двусмысленная.

      Может, зря я это затеяла?

      – Раз затеяла, значит, не зря. Ты же у меня умница, ничего зря не делаешь. Перестань дергаться.

      – Не утешай меня, Лешик. У меня внутри все дрожит. Давай остановимся, я покурю.

      – Слушай, ты повзрослеешь когда-нибудь или нет? Ведешь себя, как маленькая девочка: плохая – хорошая, нравится – не нравится.

      Они остановились у подъезда родительского дома. Настя уселась на скамейку и вытащила из сумки сигареты. Сделав глубокую затяжку, она взяла Лешину руку и прижала к своей щеке.

      – Лешик, я дура, да? Ну, вразуми меня, скажи что-нибудь умное, чтобы я успокоилась. Мне так стыдно, словно я маму предаю.

      Леша сел рядом с ней, ласково обнял за плечи.

      – Ты действительно еще ребенок, Аська. Тебе тридцать три года, а ты так и не представляешь себе, что такое семья и супружеская жизнь.

      – А ты представляешь? Тоже мне, специалист