Из «Свистка». Николай Добролюбов

он должен со мной расквитаться.

      Но, услыша мое восклицание

      И пятак мне отдать не желая,

      Он поехал быстрее… В молчании

      Я стоял, за ним мысль устремляя.

      Я ограблен канальей безвестною…

      Но не это меня сокрушало:

      Горько было, что ложью бесчестною

      Эта шельма закон искажала…

      Я подумал о том, как в Британии

      Уважаются свято законы{10},

      И в груди закипели рыдания,

      Раздались мои громкие стоны…

Конрад Лилиеншвагер

      № 2

      Краткое объяснение

      При самом первом, еще не твердом шаге своем на поприще общественной деятельности встреченный всеобщим негодованием серьезных деятелей науки и литературы, «Свисток» внезапно умолк, подобно робкому чижу, изображенному славным баснописцем Иваном Андреевичем Крыловым в басне его сочинения: «Чиж и еж». Отличаясь скромностию, неразлучною с истинным достоинством, «Свисток» безропотно покорился приговору строгих судей, признавших его недостойным настоящего времени, когда возбуждено так много общественных вопросов{11}. И скромность его не осталась без возмездия: он имел удовольствие видеть, как отсутствие его при второй книжке «Современника» поразило грустию чувствительные сердца читателей; он имел редкое на земле наслаждение – убедиться, что непоявление его и при третьем нумере журнала повергло публику в мрачное отчаяние. Но, проникнутый гуманностию современной эпохи, «Свисток» скоро сознал, что радость о людских огорчениях противна всем нравственным законам, и вследствие того решился доставить себе наслаждение более чистое и возвышенное и притом более сообразное с естественными наклонностями его натуры: он решился вновь явиться пред публикою, чтобы видеть ее непритворную радость при его появлении. Вся природа благоприятствует его намерению и, кажется, с нежною улыбкой благословляет его на деятельность. «Шествует весна», по выражению поэта; «берега расторгают лед», по выражению другого поэта; хотя «еще в полях белеет снег», по замечанию третьего поэта{12}. Все творение оживает и наполняется звуками; скоро прилетят птички, будут благоухать цветы, просвещение быстрым потоком разольется по необъятной России… Кто может молчать при виде таких отрадных событий! «Свисток» ли? – Нет!..

      Из цикла «Мотивы современной русской поэзии»

      (Отдавая дань природе, мы даем первое место благородной и исполненной смелых идей поэме г. Лилиеншвагера: «Четыре времени года». Этот поэт-мыслитель замечателен особенно тем, что природа со всеми своими красами для него, собственно говоря, не существует сама по себе, а лишь служит поводом к искусным приноровлениям и соображениям, почерпнутым из высшей жизни духа. В новейшее время лучшими нашими критиками признано, что природа лишь настолько интересует нас, насколько она служит отражением разумной, духовной жизни{13}. С этой точки зрения должен быть признан огромный талант в г. Лилиеншвагере, который, как сам признается, «всем явлениям природы придает смысл живой», никогда не пускаясь в простое, бесплодное поэтизированье неразумных явлений мира. Поэзия его должна составить новую эпоху в нашей литературе: нельзя без особенного

10

Указания на Англию как на образец законности с легко подразумеваемым ее противопоставлением российскому самодержавно-бюрократическому и помещичьему произволу – один на излюбленных мотивов либеральной публицистики конца 1850-х гг., особенно характерный для журнала М. Н. Каткова «Русский вестник».

11

Постоянная формула Добролюбова, пародировавшая фразеологию либерального оптимизма «эпохи великих реформ». Впервые употреблена критиком в рецензии на пьесы «Уголовное дело» и «Бедный чиновник» К. С. Дьяконова (см. наст. изд., т. 1, с. 749). Чернышевский, выписав в статье «Капитал и труд» (Совр., 1860, № 1) в качестве примера зачин книги И. Горлова «Начала политической экономии» (т. 1, СПб., 1859): «В настоящее время в России поднято много важных вопросов…», – отмечал, что «этими самыми словами начинает нынче решительно каждый, что бы ни начинал писать…» (Чернышевский, VII, 6, 8).

12

Шествует весна, берега расторгают лед – измененные строки из стихотворений «Весна! Выставляется первая рама…» (1858) А. Н. Майкова и «Весенние мысли» (1848) А. А. Фета. Еще в полях белеет снег – первая строка стихотворения Ф. И. Тютчева «Весенние воды» (1830).

13

Так, В. П. Боткин в статье «Стихотворения А. А. Фета» (Совр., 1857, № 1) писал: «В лирическом стихотворении, если оно имеет предметом изображение природы, главное заключается не в самой картине природы, а в том поэтическом ощущении, которое пробуждено в нас природою, так что здесь природа является только поводом, средством для выражения поэтического ощущения» (Боткин В. П. Литературная критика. Публицистика. Письма. М., 1984, с. 219).