Наваждение. Дебби Виге

только теперь поняла, что – а вернее, кто – висит у отца на плече.

      – А она?.. – прошептала Аманда, с ужасом глядя на отца.

      – Жива, жива, не волнуйся.

      – Пойдемте. Мы тут нашли одно место, – позвал Пабло и зашагал назад, к мотелю.

      Остальные потянулись за ним. Аманда шла рядом с отцом и время от времени дотрагивалась до его руки – удостовериться, что он и вправду здесь, живой и невредимый. Через десять минут они стояли у дверей номера.

      Томми не спал. Увидев их, он расплылся в улыбке.

      Ричард осторожно опустил свою ношу на кровать. Выпрямившись, он посмотрел на Томми долгим взглядом, а затем раскрыл объятия.

      – Рад видеть тебя, сынок.

      У Аманды защипало в носу. Она шагнула вперед, и вскоре обнимались и плакали уже все трое, привыкая к мысли о том, что теперь они – одна семья.

      «Я знаю, это твой дар, Богиня, – мысленно поклонилась Аманда. – Спасибо!»

      Наконец Ричард отступил назад, а Аманда с Томми опустились на кровать рядом с бездыханной Барбарой Дэвис-Чин.

      Пабло деловито осматривал больную. Остальные молча наблюдали за его действиями.

      – С душой у нее все в порядке.

      Ричард кивнул.

      – Она пару раз приходила в себя, а потом, часа три тому назад, снова потеряла сознание. По-моему, ей немного полегчало.

      – Ей нужен отдых, – сказал Пабло и выразительно посмотрел на Ричарда: – Вам, между прочим, тоже.

      – Душ мне нужен куда больше, – возразил тот и на полпути к ванной добавил: – С вашего позволения.

      Следующие двадцать минут Аманда сидела, прислушиваясь к доносившимся из ванной звукам. Шум дважды стихал, затем раздавался снова. Наконец воду выключили и больше уже не включали, а еще через минуту в дверях появился отец с полотенцем вокруг бедер.

      На груди Ричарда белели шрамы: одни маленькие и едва различимые, другие размером с двадцатипятицентовик. Аманда задержалась взглядом на одном из них – длинный, рваный, он начинался чуть выше сердца и заканчивался в середине живота. И вдруг с удивлением поняла, что никогда раньше не видела отца без одежды – даже в детстве, когда они всей семьей ездили на море. Он и плавал-то всегда в майке.

      Словно уловив ее мысли, Ричард невесело усмехнулся, сел на незанятую кровать и набросил на плечи второе полотенце – так, чтобы оно прикрывало грудь.

      – Военные трофеи, солнышко. Память о той части моего прошлого, о которой я очень долго пытался забыть. – Он опустил глаза, а когда снова посмотрел на Аманду, в них появилось отстраненное выражение. – Может, не будь я таким дураком, твоя мама не…

      Мотнув головой, Ричард резко умолк и натянуто улыбнулся. Аманда скривилась. Она прекрасно понимала, что отец думает о романе ее матери с Майклом Деверо, ставшим впоследствии главным виновником ее смерти. В те дни отца нельзя было назвать иначе как занудой, и веселая, темпераментная Мари Клер решила развеять скуку в другой компании. Аманда и сама частенько задавалась вопросом: будь Ричард не таким сухарем – или хотя бы ревнивее, – вдруг мама и сейчас была бы жива?

      Дочь помотала головой вслед за отцом. Прошлого не изменишь.