Изобретение империи: языки и практики. Коллектив авторов

Идея империи и появление системы, имевшей в основе своей два культурно-политических центра (Москва и Санкт-Петербург), в конечном итоге чрезвычайно расширили само поле власти. Очевиден был и качественный скачок: следствием этих процессов стало появление возможности существования (и сосуществования) нескольких интерпретаций тех или иных властных контекстов и сюжетов, пересечения семантических рядов и смещения при необходимости знаковых акцентов в ту или иную сторону.

      Николай Цыремпилов

      За святую дхарму и белого царя: Российская империя глазами бурятских буддистов XVIII – начала XX века

      Перед сумевшим наголову сокрушить силы

      черного и желтого фашизма благодаря

      благословению досточтимых лам, Трех

      драгоценностей, бхагаванов, сугат, истинно

      освободившихся будд и бодхисаттв трех

      времен и десяти направлений, перед

      сущностью высшего благого тела, ума

      и добродетельных поступков, перед вождем,

      пришедшим во благо живых существ

      шести видов, являющихся [нашими]

      матерями, перед великим учителем

      Сталиным склоняемся в поклоне,

      освободившись от горестных страданий

      ментального омрачения и наслаждаясь

      бытием в человеческом теле, являющимся

      высшей ступенью [на пути к Просветлению]!

Из обращения Бандидо-Хамбо-ламы[207]Лубсан-Нимы Дармаина (1890–1956)к буддистам в связи с открытиемИволгинского дацана. 1946 год[208]

      Приведенный в качестве эпиграфа фрагмент является частью документа, появившегося в исторический период, выходящий за рамки этой статьи. Однако его тональность и категории мало отличаются от сочинений более раннего времени, адресовавшихся российским императорам. Явное противоречие между исторической ролью Иосифа Сталина в судьбе буддизма в России – единственной мировой конфессии, чьи институты по его воле перестали существовать на несколько лет в этой стране, и тем восторженным пафосом, в который облечено его имя в данном фрагменте, подводит нас к одному важному наблюдению. Анализ буддийских источников с очевидностью говорит о том, что начиная со времени наиболее ранних контактов буддистов с российской властью империя и император неизменно описываются буддийскими историографами в одних и тех же лестных терминах, несмотря на ограничения, дискриминацию и даже репрессии против буддистов и их институтов. С чем связана эта, на первый взгляд, беспринципная позиция подчиненности и лояльности, является ли она частью некоей общей стратегии? В этой статье на основе письменных источников мы предпримем попытку осмыслить концептуализацию религиозной идентичности, проявленную в нарративном дискурсе самих бурятских буддистов, и опишем их картину мира, в которой иноконфессиональной империи отводилась важная роль.

Имперский взгляд

      Прежде

207

Комбинированный санкритско-тибетский титул для обозначения высшего выборного религиозно-административного чина Восточной Сибири с 1764 г.

208

Монгольский фонд Центра восточных рукописей Института монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения Российской академии наук [далее: ЦВРК]. Μ III-2242. Ф. ir.