Пути следования: Российские школьники о миграциях, эвакуациях и депортациях ХХ века. Ирина Щербакова

не будем». Замолчали. Идут дальше. Старуха и говорит: давайте оставаться ночевать. Все равно, пока солнца не будет, не выйдем. Будем ждать колокол. В поселке звонили для всех пропавших, чтобы помочь выйти из тайги. Как позже выяснилось, и для них звонили. Но они не услышали. А ведь не очень далеко были! Все-таки казачка правильно вела. Остались ночевать. Помолились Богу, чтобы направил к дому. Ночь переждали. Тучи разошлись, стало видно солнце. Дошли ручья, который недалеко от поселка тек. Казачка как увидела его, обрадовалась. Говорит: «Все, сейчас выйдем». Вышли! Услышали колокол, побежали, вот и село.

      Их встречали, а Татьяну было некому – только тетка вышла, обняла и расплакалась. Страшно ведь было – тайга на многие километры, вокруг никого.

      После этого случая Татьяна решила пойти учиться. Но четыре класса она уже закончила, значит, считалась образованной, а в семилетку в Усмани не взяли: раскулаченным не положено.

      А до ближайшей школы было сто километров – в соседнем поселке, Мадже. Название зырянское, а что значит, никто и не знал¹. Так и ушла Татьяна в другой поселок. Одна, тетка в Соли осталась. Шла несколько дней по тайге, на ночевки останавливалась в других селениях.

      Проучилась Татьяна там год. Закончила 5-й класс. В 1934-м ей уже исполнилось шестнадцать. А летом пришло письмо от брата Васи. Он писал, что надо им уходить отсюда, что отец уже ушел и живет в Воронежской области. Писал, что все обдумал, как ехать, где денег взять. Только сам он поедет позже, а сначала Татьяну отправит.

      Татьяне так хотелось домой, в родные места! И неважно, что дома нет, родственники все в ссылке – такая тяга к родному краю! Решилась, поедет! Но на что ехать? Когда дом покидали, ничего ценного с собой не взяли, только одежду успели прихватить. Написала Васе, что нет денег. Ответ пришел быстро:

      «Тань, тебе придется ехать обратно в Соль за кольцами, которые остались от мамы. Их хоть всего два, а можно продать и тебе билет купить. Себе я потом заработаю».

      Кольца остались у тетки – раньше ведь вместе жили. Когда Татьяна ехала в Маджу, она их не забирала: думала, зачем? И вот пригодились. От поселка до поселка – сто километров. Сначала тридцать три километра прошла, потом двадцать два, потом тринадцать, двенадцать, двадцать…

      Шла она по проселкам, а вокруг – тайга! Корни, трясина, на которую бревна положили. Весь день, как могла, шла, к ночи как раз доходила до поселка. Что ела – не помнит: с собой ничего не было, ни еды, ни одежды… Где оставалась ночевать, там зырянки-хозяйки кормили. А днем – где взять?.. И вот шла, считая километры. На просеке ставили столбы с расстояниями для таких путников. В тайге летом ночи нет, хоть газету читай, но усталость все равно брала свое. Зыряне русских не очень любили. Ведь раньше, когда не было еще русских, уходя на охоту в лес, они дверь закрывали только на коромысло, не боялись воровства: не было! А как русские пришли, таки повелось… Но Татьяну жалели: видят, девчонка молодая, не оставлять же в тайге… Так прошло восемь дней…

      Наконец Татьяна пришла в Соль. Зашла к тетке, рассказала, что уходить собирается,