Хедхантер без головы. Галина Куликова

на тебя – глыба льда, атлет. А на деле – тургеневская барышня.

      – Ладно вам, – обиделся Васин. – Вы же все понимаете.

      – Даже больше, чем ты думаешь. Ты сделал, что я тебя просил?

      – Конечно, и готов вам доложить.

      – Погоди. Давай встретимся вечером у меня дома. Сможешь?

      – Обязательно буду. Так все-таки – что вы решили относительно Марины? Она мне звонила, а я не знаю, что ей сказать. Отговорился делами, но она ждет звонка.

      – Все тебе расскажу при встрече. Главное, как я тебе уже говорил, буду в частном порядке расследовать смерть Вити Новокшанова. Кстати, Марина уже некоторым образом подготовлена. Мне пришлось ей вчера позвонить и задать несколько вопросов. У нее, я догадываюсь, возникло некоторое недоумение и непонимание происходящего. Надеюсь, скоро ты сможешь ее порадовать.

      – В смысле? – забеспокоился Савелий.

      – Я ведь плотно пообщался с Гориным. Ты же знаешь, что он ведет ее дело?

      – Разумеется. Я ему при случае шею сверну. Подходил к нему, просил разобраться, внимательно отнестись к человеку, так он мне лекцию прочитал о кодексе чести и внутрикорпоративной этике. Как будто мы в разных ведомствах трудимся, и я к нему с улицы зашел.

      – Васин, ты готов любому свернуть шею и запросто можешь это сделать. Но применение силы не всегда помогает в делах. В общем, Горин мне кое в чем помог. Еще я сам немного покопался в этой истории. И пришел к некоторым интересным выводам. Между прочим, один из руководителей холдинга «Венко», где работала Марина, – Емельяненко. Он у меня в отделе когда-то начинал.

      – Я не знаю, кто это.

      – Потом узнаешь. Тебе будет полезно с ним познакомиться. Если бы парень не погнался за большим заработком, из него получился бы хороший оперативник.

      – Юрий Иванович, не томите!

      – Ладно, слушай про Марину. При всей своей напористой дерзости и профессиональной безжалостности она не могла довести Виктора до самоубийства или подтолкнуть к нему. Равно, как и не ввергла его в состояние, скажем так, немотивированной взрывчатости.

      – Во что, во что она его не ввергла? – изумился Васин.

      – Неважно, потом объясню. Что это за звук? Как будто мешок с картошкой уронили. Ты там, на радостях, не в обморок грохнулся?

      – Да ладно вам смеяться-то! Это я случайно ударился плечом о пластиковую стойку. Значит, Марина невиновна?

      – Степень виновности устанавливает, как ты знаешь, суд. А я в данном случае всего лишь независимый эксперт. Но мой предварительный вывод таков: твоя знакомая тут ни при чем. Надеюсь, мне удастся вытащить ее из этой истории без роковых последствий для карьеры. Кстати, будешь с ней разговаривать – просто сообщи, что я взялся за расследование. И на этом пока все. Да, напомни, пусть обязательно покажется Семанскому.

      – Кто это еще такой?

      – Известнейший кардиолог. Ты ведь помнишь Маринины кроссовки?

      – Кроссовки? Ну, допустим. А кардиолог-то при чем?

      – Ясно, – вздохнул Бойко. – Савелий, у твоей приятельницы