Таня Гроттер и птица титанов. Дмитрий Емец

Танья и испуганно втянула голову в плечи.

      К счастью, страшная старуха не могла увидеть ее движения, а руку с ее шеи она убрала.

      – В том мире у вас есть двойники, но существовать одновременно с ними вы не сможете! Это приведет к парадоксу, а вселенная их не терпит. Выход один…

      – Понимаю! – Танья машинально потянулась к карману, забыв, что нож-невидимку у нее отобрали.

      Танье почудилось, что крыса грызет ржавую клетку. Это смеялась мать-опекунша.

      – О нет! Убивать никого не потребуется! Да ты и не смогла бы! Ну разве что вонзив нож себе в грудь.

      – Почему?

      – Все тот же парадокс миров-дублей! В момент перенесения ты сольешься со своим двойником в единое целое. У вас будет одно тело и два отдельных сознания…

      Танья испытала разочарование. От яблока ее недавнего счастья была откушена добрая половина. Откушена, выплюнута и растоптана. Она подумала, что не стала бы готовиться к Великой Гонке с таким рвением, если бы знала об этом раньше. Должно быть, поэтому мать-опекунша сказала правду только сейчас.

      – Две разные личности в одном теле?

      Мать-опекунша шевельнула руками, неожиданно длинными для такого сдавленного туловища.

      – До момента объединения миров. Чтобы получить контроль над телом, тебе придется загнать на задворки сознания ту другую личность. Но убить ее ты не сможешь. И побежденная, и победительница все равно будут существовать внутри одной черепной коробки.

      Случайно сунув руку в карман, Танья нашарила то, чего не заметили солдамаги, обыскивающие ее в темноте. Иначе они узнали бы этот маленький малиновый цветок и отобрали его. Цветок назывался «слухач». Идеальное орудие шпиона. Разлученный со своим бутоном, он позволял через прижатый к раковине уха стебель слышать то, что слышит бутон. Недолго, пока не высохнет сок.

      Не задумываясь, Танья оторвала у цветка головку и, разжав пальцы, позволила бутону скользнуть вдоль ноги. Конечно, она рисковала, но не так уж и сильно. На грязном полу хижины много сухой травы. Едва ли бутон заметят сразу, а через несколько часов головка высохнет и окончательно смешается с травой.

      Подслушать саму Чумью! У Таньи голова начинала кружиться от одной этой мысли. Она не верила, что решилась на такое. Мать-опекунша никак не могла услышать звука падавшей цветочной головки, но внезапно она шагнула к Танье и схватила ее за руку.

      – Что там у тебя? Что ты сделала? Не смей лгать! Твое дыхание изменилось! – резко спросила она.

      – Ничего. Я… я вымокла. Пыталась согреться. У меня замерзли пальцы, – испуганно сказала Танья и очень удачно чихнула.

      Мать-опекунша недоверчиво ощупала ее рубаху.

      – Ни одной сухой нитки… Но заболеть ты не успеешь. До перемещения два часа! – проворчала она.

      – А если она вытеснит меня? – спросила Танья.

      – Кто?

      – Ну эта… Таня Гроттер.

      Чумья вытерла мокрую руку о свои лохмотья.

      – Едва ли, Грутти! Как личность ты намного сильнее. Какой бы тяжелой ни была ее судьба – тебе