Ипостась. Виталий Абоян

ко мне. Не нужно лишних слов.

      Лал покорно кивнул.

      – Этот «джьяду гумра» работает, как динамический стимулятор мозговой активности? Подобно синдину? Как это теперь называют?..

      – «Динамит», – подсказал брахману Лал. – Нет. Ни медики, ни машинисты не отметили никаких свойств «динамита» у этого порошка.

      – Хм. Странно.

      Шарма, не выпуская из рук коммуникатор, задумался. Его взгляд застыл на тексте, отображающемся на экране, но он не видел букв. Гуру смотрел глубже, он пытался постичь суть, которой никогда не было среди знаков, придуманных людьми. Будь то буквы или иероглифы. Или нули с единицами, которые так любили нейкисты.

      – Я подумал, что мы смогли бы влиять на Верхний мир, если бы... – не выдержав долгого молчания брахмана, начал Абхай Лал. Но Гуру, начавший говорить, не меняя позы и даже не подняв глаз, перебил его:

      – Адепты каждой Традиции страстно желают увидеть своих богов воочию. Они не понимают, что их желание противоречит самому понятию бога – явление бога в Срединный мир есть нисхождение, превращение его в нечто, способное существовать здесь, в нашем мире. Китайцы в свое время затеяли возню с лунной программой именно по этой причине. Но им было не суждено, их кто-то опередил.

      – Чудовище?

      – Скорее всего. Но у поднебесников все равно ничего бы не получилось – боги перестают быть богами в Срединном мире, это не их среда. Так же, как для людей закрыты Верхний и Нижний миры. При переходе получается Чудовище – инородное в инородном, то, что не может существовать, но существует.

      – Китайцы считают, что внеочередную Пралайю устроило именно оно.

      Шарма оторвался от лицезрения экрана коммуникатора и обратил взор на генерала. Если бы он не был Гуру, то, похоже, выразил бы недовольство.

      – Не было никакой Пралайи, – сказал брахман. – Не называй случившийся два года назад катаклизм так, это неправильно. То, что произошло, слишком мелко для Пралайи. Варвары, ведущие свои священные знания со времен, когда наши предки уже не одну тысячу лет читали Веды, могут думать, что эта... встряска есть обновление мира.

      – Но новые миры...

      – Ты же знаешь, что нет никаких новых миров. Это все – часть нашего мира, часть проекции мыслей Вишну. Нет ни Верхнего, ни Срединного мира. Ни этих восьми миров, о которых рассказывает Кауфман. Он предлагает фикцию – если напечатать новые деньги и заменить ими имеющиеся, экономика не перестанет основываться на товарно-денежных отношениях. Даже переход к электронным деньгам ничего не изменит. Только Шива способен вернуть Брахману его истинную суть, уничтожив все проекции и само время. Но это случится не скоро – пока еще не закончилась даже Кали-Юга. Никакой наркотик никогда не даст людям возможность изменять мир.

      – Значит, я ошибался, полагая, что «джьяду гумра» может иметь отношение к тому, что написано в Ведах, – заключил Абхай Лал.

      – Ты ошибаешься, когда принимаешь скоропалительные решения. Я говорил только о невозможности влиять на замысел Вишну или волю