Родная старина. Василий Сиповский

– говорили тогда, и этого правила должны были держаться все пригороды на Руси.

      Кроме Новгородской земли, Новгороду, как сказано уже, принадлежала огромная волость, занимавшая почти весь север нынешней Европейской России. Из этой волости добывались меха – самый ценный товар вывозной торговли.

      Бойко шла новгородская торговля. Предприимчивые и ловкие купцы наживали себе огромные состояния; немало было и богатых, именитых бояр; но не жилось никому спокойно в Новгороде. Много было тут и честолюбцев, и недовольных; многочисленная новгородская чернь нередко волновалась. Случались голодные годы, повальные болезни, губительные пожары – все это причиняло волнения. Бывали случаи, что новгородская чернь поднималась против нелюбимого посадника или против бояр, творивших какое-нибудь насилие. Случалось, что и сами бояре, враждуя между собою, возбуждали народ к волнению, подкупали новгородскую чернь. Являлись на вечах подкупленные крикуны-вечники. Трудно бывало при этом удержать порядок, поднимался шум и гам со всех сторон; пускались в дело кулаки да дубины, и начиналась свалка… Немало гибло народу иной раз во время таких побоищ. Случалось, что дравшиеся входили в такой задор, что нельзя было и унять их. Ненавистных людей народ обыкновенно топил – бросал с моста в Волхов. Недовольных в Новгороде и между чернью, и между боярами было много. Сохранилось здесь языческое предание, будто низвергнутый Перун, плывя по Волхову, кинул палку на мост и заповедал Новгороду вековечные распри и драки.

      Бывали случаи, что недовольные люди или удальцы, которым не по вкусу приходились разные стеснения в Новгороде, уходили отсюда искать удачи да счастья на чужой стороне. Иногда составлялись целые шайки таких «повольников»; пускались они на ладьях (ушкуях) по рекам, разбойничали, грабили купцов, плавали и по морю, нападали на жителей. Основывали они и новые поселки.

      Всякий «вольный человек» (то есть не входящий в общину), богатый или бедный, боярин или простолюдин, мог пойти в повольники – была бы только охота, сила да удаль. В дружины повольников шла обыкновенно буйная и разгульная молодежь, искавшая простора, где бы развернуться и себя показать. Вождями по большей части становились сыновья богатых новгородских бояр или купцов; они могли вооружить и на первых порах содержать ватагу бездомных удальцов. Старики новгородские, сами в молодости видавшие всякие виды, не только не мешали своим сыновьям, но даже охотно отпускали их повольничать: на грабежи и буйство на чужой стороне смотрели равнодушно, пусть-де молодежь и погуляет, умнее будет, – недаром пословица говорит: «Чужая сторона прибавит ума!»

      Повольников и нельзя назвать разбойниками в полном смысле этого слова: каждый из них должен был горячо любить родину, радеть о славе «Господина Великого Новгорода», обязан был уважать старость, оборонять слабых и несчастных от обид и в то же время считал позволительным для себя поубавить богатства у какого-нибудь чужого купца, обоз с товаром отбить у него, напасть на какой-нибудь чужой город, наделать переполоху, поочистить