На переломе веков. Роман Злотников

инструмент лучше, чем немецкий. Намного. Лет через пять немцы сами у нас будут его покупать. А может, и раньше.

      Боткин недоверчиво покачал головой. А потом принялся укладывать все, что вытащил, обратно в коробку. Я усмехнулся:

      – Ну, я так понимаю, берете?

      – Беру, – серьезно кивнул Евгений Сергеевич, не отвлекаясь от упаковки, – с благодарностью.

      – Ну вот и отлично! – расплылся я в улыбке. – Кстати, насколько я помню, вы вскоре возвращаетесь в Европу. Маленькая просьба – прихватите это с собой. Похвастаетесь коллегам. Пусть знают, что и мы тут, в России, не лаптем щи хлебаем.

      Боткин окинул меня взглядом, в котором читалась легкая насмешка. Мол, понимаем, зачем вы мне подарочек подогнали – на иностранный рынок надеетесь… Но насмешка была с этаким одобрительно-покровительственным оттенком. Как видно, он и сам был не прочь похвастать тем, что в России умеют делать подобный, очень неплохой на первый взгляд, медицинский инструмент. Но тут его внимание привлекло непонятное устройство.

      – А это что, не подскажете?

      Я улыбнулся:

      – Это новая модель стетоскопа. Я ее уже запатентовал. Вот смотрите, это металлическая воронка с тонкой целлулоидной пленкой, от нее идут трубочки из каучука, а вот эти вот обтянутые каучуком же металлические трубки следует вставить в уши. Попробуйте.

      Боткин попробовал и на некоторое время выпал из реальности, прикладывая головку стетоскопа то к своей груди, то к запястью. На лице его при этом блуждала восторженная улыбка. Надо же, как человек любит свою работу…

      – Великолепно, просто великолепно! – Он смущенно улыбнулся. – Простите, пожалуйста, ваше высочество, а нельзя ли у вас приобрести несколько штук таких новых стетоскопов? Я бы хотел сделать подарок моим…

      Я махнул рукой:

      – Ну что вы, конечно! И какие деньги, Евгений Сергеевич?! Вы же, по существу, поработаете там, за границей, кем-то вроде моего коммивояжера. Так что – никаких проблем. Десяти приборов вам хватит? – И я потянулся к стоящему у меня на столе телефону производства моего собственного завода.

      – Да-да, конечно, но мне крайне неудобно вводить вас в расходы…

      – Дима, зайди! – Я бросил трубку и снова развернулся к Боткину: – Евгений Сергеевич, позвольте уж мне решать, какие для меня расходы приемлемы, а какие – необходимы. Договорились? Отлично!.. Дима, позвони на склад Шовкунова, пусть упакует десять новых стетоскопов и пришлет Евгению Сергеевичу. Адрес он скажет.

      Когда за моим секретарем закрылась дверь, Боткин как-то подобрался и решительно произнес:

      – Ваше высочество, вы упоминали, что у вас есть ко мне какое-то предложение. Я – весь внимание.

      Я усмехнулся про себя. Ну да, благородный человек ощущает за собой долг чести и намерен немедленно предпринять все усилия, дабы этот долг был отдан.

      – Об этом чуть позже. Вам же еще осталось около года стажировки в Европе? Вот после нее и поговорим. Так что, как вернетесь, прежде чем принимать какие-то предложения – найдите меня.

      Боткин