Мой XX век: счастье быть самим собой. Виктор Петелин

затерянным среди людей предстает герой К. Воробьева. Он выбивается из ряда, из коллектива и, предоставленный самому себе, мучается от невозможности поступать так, как все. Он хочет на виду у всех пойти к любимой, чтоб знали, но эта отвага дорого ему обойдется и будет наказана. И возникает страшная картина состояния человеческой души, когда под внешней благопристойностью скрываются мучительные, трагические противоречия, душевные муки...

      Конечно, приметы внешнего мира интересуют К. Воробьева, и он внимательно живописует обстоятельства, события, обстановку, воссоздавая звучащий, красочный, предметно осязаемый мир, с дорогими ему и близкими людьми. То, что можно оглядеть, что можно потрогать. Но тайное, духовное, мысли, чувства, переживания, острые противоречия больше влекут его как писателя. И он находит горькие, полынно-крепкие слова, чтобы передать драматические переживания людей, оказавшихся в критическом положении, когда человек – как на ладони, весь тут без прикрас.

      И с беспощадной откровенностью Антон Кержун после крушения его мечты о счастливой жизни вместе с любимой рассказывает в своей повести о всех драматических обстоятельствах этой истории, он ушел с работы, затаился в глухомани и писал, вспоминая все прекрасное и отвратительное, что произошло с ним совсем недавно. Чем жив человек? Почему ему приходится обманывать, врать, порочить? На эти и многие другие вопросы пытается ответить в своей исповеди Антон Кержун.

      А Константин Останков вновь и вновь возвращается к своему детству и пытается ответить себе на вопрос: почему взрослые так легко поверили, что родной его дядя мог напасть на него с ножом? Ему действительно тогда казалось, что своими разоблачениями он приближает лучезарное будущее. Но почему же взрослые – журналисты, партийные работники – без суда и следствия поверили в эту прямую ложь? Нашлись ведь даже и свидетели, будто видевшие то, чего никогда не было! Врали, чтобы осудить невинного. Зачем? И вот, вспоминая минувшее, оставаясь наедине с своей совестью, когда особенно нелегко смотреть в глаза правде, Останков признается, что так нельзя было поступать, ложь тут же обрастает легендами, мифами, и некогда реальное становится фантастическим, придуманным. А в придуманное легче верить, тем более и мать уговаривала – подтверди вымысел негодяев, так будет лучше всем, пусть уж один пострадает. Так и сказал, как велели, а сейчас казнит себя беспощадным судом.

      Один за другим проходят чередой герои Константина Воробьева. В них – автобиография целого поколения, автобиография тех, кто ушел на фронт, вынес плен, сражался в партизанском отряде, а потом в тяжких преодолениях искал свое место в мирной жизни. Пусть не все оказались такими стойкими и бескомпромиссными, как Белоголовый, Антон Кержун, но в этих судьбах раскрылись судьбы тех, кто остался верен себе, кто не подстраивался в поисках удобного местечка. Да, бывали моменты, когда пресс жизни беспощадно давил на человека, склоняя его к компромиссу, но герой К. Воробьева всегда делал правильный выбор,