Хозяин Амура. Дмитрий Хван

руки.

      – Потому и решили к Тимоше ехать, – подал вдруг голос Михаил Кузьмин. – Нешто он не приютит?

      Покуда басовито гудели Кузьмины, Брайан пододвинулся к Павлу:

      – А кто он такой, этот Борис Морозов?

      – Очень богатый и влиятельный при дворе человек. А если ему и тут удастся женить Алексея на Милославской, а потом и самому взять в жены сестру царицы, то, почитай, второе лицо на Руси будет. Вроде человек с головой, умный и интересующийся. Но опять же...

      – Выживет ли Алексей? – проговорил Белов и нарочито медленно потер виски. – Еще что о нем известно?

      – Его стараниями в Москве случился Соляной бунт. В сорок шестом, то есть в следующем, году он резко поднимет налоги на соль, основной консервант продуктов, вот народ и взбунтуется. Когда он примет это решение теперь – неизвестно, однако ясно, что при ведущейся страной войне любая казна имеет свойство стремительно пустеть.

      Недолго послушав встрявшего в разговор купцов князя Вельского, Брайан потянулся к кувшину с вином. Налив себе чашку, он только успел схватиться за нее, как услышал жесткий, с холодцом голос Грауля:

      – Оставь-ка это пойло! И отойдем в сторонку.

      Павел увлек Белова к мутному оконцу и, глядя эзельскому наместнику в глаза, проговорил:

      – В Новгород через осажденную еще Нарву на днях прибыло шведское посольство, они будут добиваться мира с Москвой. На Эзеле, насколько я понял, переговорщиков не было?

      – Нет, – выдохнул наместник островов. – Это что же, сепаратные переговоры, в обход датчан?

      – Да, – кивнул Павел, его глаза превратились в щелочки, недобро смотрящие куда-то в сторону. – И в обход тебя. Те, кто сейчас у власти в Кремле, вполне могут нас сдать, как разменную монету.

      – Вот оно что... – пробормотал Белов понуро. – Корабли шведские на Ригу ходят часто, но до нас им, похоже, сейчас просто дела нет. А коли будет?

      – Ты духом-то не падай! – Товарищ хлопнул его по плечу. – Кстати, я тебе официальный приказ привез. Ты теперь воевода Моонзундский, потом повесишь его в своем кабинете на стенку в рамке под стекло! – натужно рассмеялся Грауль.

      – Лучше бы пушек привез, – буркнул новоиспеченный воевода. – Коли такие дела у нас назревают печальные.

      – Пушки тебе должен будет датский батальон Саляева сдать. А я тебе винтовки привез, боеприпасы, да еще кое-что по мелочи. Вельский обещал людьми помочь, переселенцев из Пернова направлять.

      – Немцев? – махнул рукой Белов. – У меня их и так навалом.

      – Русских, Брайан, русских, – улыбнулся Грауль. – А что тебе немцы поперек встали?

      – Извини, герр Пауль!

      – Ладно, тебе надо до конца весны дотянуть, когда Саляев свою кампанию закончит, – вздохнул Павел. – Ну все, я спать пойду. А с Вельским завтра переговоры будем вести, сегодня он разговаривать о деле не станет.

      На самом деле приезд перновского воеводы князя Вельского в Вердер был тайным, с собою он взял лишь два десятка воинов-земляков, которым безмерно доверял еще со Смоленской войны с ляхами.