Загадочный индус. Александр Володин

оробела и отступила к стене. Он же стоял перед нею, ухватив ее за рукав и как бы в поклоне подавшись вперед.

      Кто-то засмеялся, женщина подумала, что над нею, и сказала тоже громче, чем нужно:

      – Что вам надо, пустите!

      Она вырвала руку и ушла.

      Фокусник еще некоторое время стоял, улыбаясь и подавшись вперед, потом повернулся и пошел вслед за ней. На лестнице он ее догнал.

      – Простите, пожалуйста, я прошу у вас прощения.

      – Не надо, – остановилась женщина, – зачем это?

      – Я виноват, я не думал вас обидеть. Хотите, я при всех перед вами извинюсь?

      – Наверно, вы просто пошутили…

      – Я пошутил, просто пошутил, – обрадовался фокусник.

      – А я вас не поняла. Значит, я сама и виновата, так?

      – Так!

      – Значит, это я должна перед вами извиняться?

      Она уже и сама шутила. И это было так хорошо, что фокусник наклонился и поцеловал ей руку.

      Тут он увидел заведующего отделом Рассомахина. Это был спокойный, добродушный человек. Все уважали его и даже любили, и это ему нравилось.

      – В чем дело? – напал на него фокусник. – Одни не знают, куда деваться от выступлений, а другим норму не дают выполнить. Любимчики и постылые у нас появились.

      – Только не обобщай, – добродушно сказал Рассомахин. – О ком ты говоришь конкретно?

      – О себе я говорю конкретно, о себе!

      – Так поговори с администраторами, это от меня не зависит. Раз к тебе так относятся люди – значит, чем-то заслужил.

      – Не прикидывайся, все от тебя зависит, все! – крикнул фокусник ему вслед.

      Только тут он заметил, что несколькими ступеньками ниже стоит его дочь. Она знала, что отцу будет неловко перед нею за эту сцену, и поэтому смотрела виновато.

      – Нечего меня встречать, – покраснел он, – я не ребенок.

      – Я с работы, зашла по дороге, – сказала дочь.

      Фокусник побежал по лестнице, дочь заторопилась вслед.

      Внизу их догнал Миша Тиунов, тоже фокусник. Он шел рядом, сочувствуя, и, как всегда, смущенно улыбался.

      – Потому что они мне надоели, – сказал фокусник. – У меня от них глаз заболел.

      – Да сходи ты к Рассомахину, – посоветовал Миша. – Поговори с ним по-хорошему, и он в твоих руках, он все для тебя сделает.

      – Никогда в жизни.

      – Ну и дурак. Твоя беда в том, что у тебя сто кнопок и каждая подключена к главному мотору. Надо вяло реагировать на конфликты. Стой себе, язык на плечо…

      Фокусник оглянулся на дочь, которая шла чуть позади.

      – Он хочет, чтобы я ему ласково улыбался, и тогда он будет давать мне работу. А я хочу вести себя соответственно своему настроению.

      – А если у тебя настроение на всех бросаться, что же, они должны страдать? – улыбнулся приятель.

      – Потому что они меня до этого довели!

      – Да кто они-то?

      – Все!

      2

      Молодой следователь, светя фонариком, осматривал железную дверь полуподвального склада при винном магазине. Его сопровождали две дворничихи и директор магазина, черный, восточный человек.

      – Повреждения