Обманутые иллюзии. Нора Робертс

действия на первой неделе, проведенной с Максом. Однажды он вошел в фургон и увидел огромную кастрюлю сваренных спагетти. Кроме мальчика, в фургоне никого не было. Он набросился на спагетти и, давясь от спешки, проглотил их прямо холодными, подчиняясь привычке, возникшей у него за столько дней недоедания.

      После этого Люк ждал, что его накажут. Что теперь его не будут кормить целый день или даже два. Так обычно поступала с ним мать. Готовясь к голодным временам, Люк запасался бутербродами и конфетами, спрятав их в своем рюкзачке.

      Но его никто не стал наказывать. Никто даже и слова ему не сказал.

      Не желая испытывать свою удачу, Люк взял кусок хлеба, оставшееся с обеда мясо, проглотил этот самодельный сэндвич и пошел к Роксане.

      Он двигался бесшумно – еще одна необходимая ему раньше привычка. Войдя в узкий коридор, он услышал лукавую балладу Джима Кроче[5]. Роксана распевала вместе с радио своим детским сопрано.

      Люк с любопытством засунул голову к ней в комнату.

      Она лежала на спине и смотрела в потолок, а играющий радиоприемник стоял рядом с ней. На маленьком круглом столике у кровати разместились кувшин с соком, стакан, несколько пузырьков с лекарствами и колода карт.

      На стенах висели плакаты. Большей частью они изображали сцены из цирковых представлений, но на одном, глянцевом, был Дэвид Кэссиди[6]. От этой рожи Люка чуть не стошнило. Нет, все-таки девчонки – законченные дуры.

      – Черт, что это за кошмар!

      Роксана подняла глаза и заметила его. Она даже чуть было не улыбнулась, настолько ей надоело здесь лежать в одиночестве.

      – Где кошмар?

      – Вот. – Он ткнул по направлению к плакату бутылкой коки. – Что же ты прицепила этого прыщавого недоумка к себе на стену?

      Довольный собственным чувством юмора, Люк отпил из бутылки и посмотрел на Роксану. Ее белая кожа была покрыта гадкими розовыми пятнами и красными расчесанными прыщами. Алые точки обсыпали все лицо девочки, и Люк подумал, что она тоже выглядит кошмарно. Интересно, как только Лили и Максу не противно вообще находиться рядом с ней?

      – Елки-палки, так ты что же, вся в этом дерьме, да? Теперь ты похожа на какое-нибудь чудовище из триллера.

      – Лили сказала, что они скоро пройдут и я опять буду красивой.

      – Они, может быть, пройдут, – поправил он ее, произнеся это с как можно большим сомнением в голосе. Заволновавшись, Роксана нахмурилась. – Но ты останешься такой же уродливой.

      Она даже позабыла о том, как ужасно у нее чесался животик, и рывком села на кровати.

      – Я заражу тебя ветрянкой! И у тебя тоже будут прыщи – везде, везде, даже на письке!

      Люк чуть не подавился кокой.

      – Ничего не получится, – засмеялся он. – Я уже переболел. Ветрянка – это болезнь для малышей.

      – Я не малыш! – от этого оскорбления Роксана пришла в ярость. Прежде чем Люк успел увернуться, она вскочила и набросилась на него, молотя кулаками. Бутылка вылетела у него из рук, ударилась о стену и отлетела, залив всю комнату

5

Джим Кроче – американский певец-бард, кон. 60-х – нач. 70-х годов.

6

Дэвид Кэссиди – поп-певец, кумир молодежи в нач. 70-х годов.