Охранитель!. Виталий Иванов

обслуживание «общества потребления». И поскольку все попытки перезаточить ни к чему не привели, ясно, что проблема носила системный характер.

      В уровне свобод соперничать даже не пытались – было понятно, что добром это не кончится.

      «Настоящей» Европой окончательно стали считать именно и только Западную Европу потому, что там социализм в смеси с либерализмом демонстрировал всяческую эффективность. Неэффективный «тоталитарный» СССР, естественно, в Европу не вписывался. Тут как раз очень хорошо ложились тезисы про «Азию», «отпадение от Европы», извечную российскую «инаковость», только перекрашенную в красный цвет, а также раздутые мифы о какой-то инфернальной кровожадности советского режима.

      В действительности советский проект – явление очень противоречивое. Он, с одной стороны, приблизил Россию к Западу, в чем-то, если исходить из стратегических тамошних трендов, сделал нас «более западными», чем сами «западники» (вспомним агрессивную дехристианизацию, введение всеобщего избирательного права для женщин), а с другой – практически до самого конца сохранял многое из того, от чего в «настоящей» Европе отказались, что изжили целиком или почти целиком. Он обеспечил не только форсированную модернизацию в кратчайший срок между двумя мировыми войнами, но и отладку мобилизационной организации, благодаря которой (главным образом благодаря которой!) была добыта победа в 1945 году, а затем достигнут сверхдержавный статус. Но в 1970–1980-е обнаружилось, что проект исчерпался.

      Россия в 1917–1991 годах может считаться другой Европой, но уже не в смысле «инаковости», как это имело место до XVII века, а ввиду альтернативного движения по западноевропейскому пути.

      4

      Кризис и разрушение СССР сопровождались призывами «вернуться в Европу» и даже «вернуться к цивилизации». Go West! В переводе с антисоветско-пропагандистского языка это означало принятие некой версии социалистическо-либерального синтеза. Однако, как и в 1917 году, власть опять досталась радикалам. На этот раз жестким либералам, которые сочетали почти религиозное почитание Запада с острой аллергией к любому социализму. Именно они сформулировали и запустили новый проект – либеральный. Сегодня это наш действующий проект, в который, правда, внесено много правых и левых корректив, особенно в последние годы.

      В 1990-х либеральный проект, насколько было возможно, интегрировал нас в «настоящую» Европу на вторичную позицию. Да, нас если и стали признавать за «своих», то равными все равно не считали. Но от своей «инаковости» или «альтернативности» мы отказывались, причем не только на уровне элиты, но и на «народном» уровне. Тот, кто считает иначе, либо игнорирует совсем недавнюю историю, либо просто тешит себя иллюзиями.

      Победа в холодной войне сделала Запад в целом излишне самоуверенным, откровенно наглым. Многие западные страны, в первую очередь США, принялись форсированно «демократизировать» мир, навязывать всем подряд якобы «общечеловеческие»