Хранитель тайн, или Сброшенная маска. Екатерина Гринева

Около памятника.

      – Есть! Буду как штык!

      Я нажала на отбой и ощутила в горле комок. Да, встреча с Терехиным – старым Темкиным другом – будет непростой. И вообще мое появление в родном городе действительно стало казаться возвращением с того света. Я чувствовала себя здесь чужой и ничего не могла с этим поделать.

      Володька явился с огромным букетом лилий. Ну не может он без этого обойтись!

      – То лилии, то розы. Забаловал ты меня. – Мое лицо озарила улыбка.

      – Ухаживаю, и, надеюсь, красиво. – Он был доволен моими словами и ответил радостной улыбкой.

      – Спасибо. – Я уткнулась в лилии – от них шел тонкий нежный запах – как от речной воды в июне. – Как дела? – спросили мы в унисон и рассмеялись. Я подняла голову и посмотрела на Володю.

      – Ах, ах, – негромко засмеялся он.

      – Что такое? – Я нахмурила брови и непонимающе посмотрела на него.

      – У тебя весь нос желтый от пыльцы. Держи носовой платок. – Он полез в карман пиджака и извлек оттуда светло-бежевый платок в клеточку.

      – Спасибо. – Я достала из сумочки маленькое зеркальце от Dior, которое мне когда-то подарил Володя, и протерла кончик носа платком.

      – Пользуешься моим подарком?

      – Да, очень нужная вещь, без нее девушке никак, – он, видимо, хотел сделать акцент на том, что я ношу именно его подарок.

      – Да, и правда никуда, особенно если часто нюхаешь лилии.

      – Это точно, – и мы опять засмеялись. Я старалась взять с ним легкий игривый тон, только чтобы он не стал опять делать мне предложение или чего-то в этом роде. Володя был мне старым другом, и я хотела и дальше сохранить его для себя в этом качестве.

      – Так о чем мы говорили? – спросил Володя.

      – Да вроде пока ни о чем.

      – А, вспомнил, я хотел у тебя спросить, чем занималась сегодня.

      – Встречалась с Василенко.

      – И? – подобрался Иванников.

      – Расспрашивал меня о… родителях. Об их настроении накануне гибели и обо всем прочем. Ну что обычно спрашивают в таких случаях – не был ли чем взволнован, не поступали ли письма с угрозами или странные телефонные звонки… – я осеклась. – Извини, даже говорить об этом не могу… – Неожиданно я расплакалась и, взяв со стола бумажную салфетку, промокнула ею глаза. – Я, когда побывала на кладбище, наконец поняла, что все, понимаешь? Все! Их больше никогда не будет. Пока я не увидела эти могилы – сознание отказывалось верить в то, что они мертвы. Я, конечно, все понимала, но… Знаешь, говорят, что невозможно поверить, пока не потрогаешь или не увидишь, так вот, я увидела, раньше казалось, что неправда. Вот здесь. – Я постучала себя по лбу. – Я отказывалась верить в это. Потому я и бежала из города – хотя в тот момент не могла отдавать себе в этом отчет. Просто мне хотелось убежать ото всего, в том числе и от смерти своих родных…

      Володя накрыл мою руку своей.

      – Перестань.

      Он нежно вытер мне салфеткой глаза.

      – Рева-корова. Не надо.

      – Нет, надо. Там… я была как окаменелой, а сейчас отхожу.

      – Поехали ко мне, – без