Николай II. Эдвард Радзинский

для всех день. Все мы могли быть убиты, но по воле Божьей этого не случилось. Во время завтрака наш поезд сошел с рельсов. Столовая и вагон разбиты, и мы вышли из всего невредимыми. Однако убитых было 20 человек и раненых 16… На станции Лозовая был молебен и панихида».

      И опять праздник продолжается: 1889 год.

      «Вернулся с бала в половине второго. Проспал первый урок…»

      «Очень весело засматривался на ту же цыганку. Вернулся домой в два часа…»

      «Удивление проснуться в Гатчине. Вид моей комнаты, освещенной солнцем. После чая у мама фехтовал…»

      «Не выдержал и начал курить, уверив себя, что это позволительно…»

      «В полночь отправился с папа на тетеревей. Сидел в шалаше, ток был замечательный. Проспал до десяти…»

      «6 мая… Сделался членом Государственного совета и Комитета министров…»

      Поразительна радость, с которой застенчивый, нежный Николай бросается в разнузданный гвардейский мир. Полковой начальник Николая – брат отца – великий князь Сергей Александрович.

      До самой своей гибели дядя оставался начальником в сознании Николая, несмотря на все пороки. Могучий гигант, непререкаемый суровый командир, Сергей Александрович был несчастнейшим человеком. (Глубоко религиозный, он бесконечно страдал от своих наклонностей. Гвардия, замкнутое мужское братство, порождала педерастию и пьянство.)

      Традиции русского гвардейского пьянства! Стихи знаменитого героя и кутилы – гусара Дениса Давыдова! Переложенные на музыку, они распевались в гвардейских казармах:

      Деды! Помню вас и я,

      Испивающих ковшами

      И сидящих вкруг огня

      С красно-сизыми носами.

      Ни полслова, дым столбом.

      Ни полслова! Все – мертвецки

      Пьют. И, прислонясь челом,

      Засыпают молодецки.

      Но едва проглянет день,

      Сабля свищет, враг валится.

      Бой умолк, и вечерком

      Снова ковшик шевелится…

      Из дневника Николая (во время учений в Красном Селе): «Вчера выпили 125 бутылок Шамп[анского]. Был Деж[урным] по дивизии. В час выступил с эскадроном на военном поле. В пять был смотр военным училищам под проливным дождем…»

      Но к ночи – «Снова ковшик шевелится»…

      «Проснулся – во рту будто эскадрон ночевал».

      Все, как завещал Денис Давыдов: пили «локтями» (ставили рюмки на длину локтя и враз опорожняли), пили «лестницей» (по всей лестнице расставляли рюмки и поднимались наверх, осушая, но часто падали замертво, не дойдя до верха) или допивались «до волков» (раздевшись догола, выскакивали на лютый мороз, куда услужливый буфетчик выносил господам гвардейцам лохань с шампанским, хлебали из одной лохани и выли при сем по-волчьи). Говорили, что эту странную забаву придумал лично великий князь Сергей Александрович, который был славен своим знаменитым, воистину гвардейским пьянством.

      Из дневника Николая:

      «Такой массы цыган никогда не видел. Четыре хора участвовали.