Записки о французской революции 1848 года. Павел Анненков

{60} и один из либеральных экономистов – Воловский{61}, призванный в него как наименее жестокий враг социализма, чем он [оказал] почел за нужное оказать себя в недавнем заседании общества «le libre échange»[89].

      Заседание открылось проектом Луи Блана о составлении государственных мастерских. Он заметил, что фабриканты закрывают ныне свои фабрики, взывая: общество распадается, рабочие бегут из фабрик, требуя новых условий труда. Что делать? Государство завладевает упраздняющимися фабриками посредством известного выкупа и само открывает их для работников на праве ассоциаций и на следующих условиях. Касательно задельной платы: она может быть равной для всех и неравной. [Государство нынешнее] Правительство наклонно к абсолютно равной плате, но предоставляет это решить самим работникам. Возразят: при равной плате нет соревнования. Это значит не понимать или отчаиваться в достоинстве человека. Совесть разве не ревнует отличиться единственно из чести. Разве не может быть в мастерских, как в армии: le point d'honneur du travail[90]. Наконец, есть средства принуждения к честной и посильной работе: qu'on plante dans chaque atelier un poteau avec cette inscription: dans une association de frères qui travaillent, tout paresseux est un voleur.[91]

      Это неслыханная теория задельной платы разразилась над Францией как гром и подавила все умы.

      Далее Луи Блан переходит к подробностям устройства такого государственного, общинного atelier[92]. Распределение выручки, следующее после задельной платы: 1) одна четверть отлагается для заплаты старому владельцу, 2) одна четверть для вспомоществования старикам и детям и пр., 3) одна четверть для раздела между всеми участниками, 4) одна четверть для вспомоществования государственным мастерским, не имеющим работы. [Эту одну образцовую мастерскую можно распространить на каждую отдельную ветвь.] Можно приложить такие мастерские к одной ветви промышленности: для этого стоит только определить, во что обходится [чистый барыш] доход этой ветви, его произведения, назначить легкий барыш, и цены уже будут одинаковы, без конкуренции и соперничества мастерских. Можно, наконец, приложить их ко всей промышленности вообще, для этого стоит определить только ценность каждой, работать на этом основании и страждущим ветвям делать пособие (3 и 4 %) из отложенных сумм в других ветвях. Будет всеобщая ответственность, solidarité[93] всех, будет, таким образом, работа верная и неоспоримая для всех, и все это под одним начальником, назначенным от государства, который будет знать [все] требования на каждую индустрию, цены на каждую ветвь ее и направлять работы вследствие этих данных. Мир, братство вместе с богатством водворятся на земле.

      И таким образом [принцип] старый принцип 89 года – свобода отдельного лица{62} – отвергнут, частные характеры сглаживаются под тяжелым однообразием, личный интерес не признается деятелем… Все, как шашки в шахматной доске, и притом еще так, как если бы партия располагалась при ханжах, заранее все предвидевших и устроивших.

      Воловский стал ревностно защищать свободу промышленности от узурпации государства, говоря, что общинные мастерские не увеличат массу произведений, в чем особенно нуждается Франция, а только уменьшат ее, увеличить ее

61

Воловский Луи (1810–1876) – французский экономист, представитель вульгарной экономической школы; поляк по происхождению, сторонник польского освободительного движения.

89

«Свободного обмена» (франц.).

90

Честь – награда труду (франц.).

91

В мастерской это осуществляется посредством установки надписей: ассоциация – братство трудящихся, поэтому праздность есть вор (франц.).

92

Ателье (франц.).

93

Солидарность (франц.).

62

…старый принцип 89 года – свобода отдельного лица… – Речь идет о принципе Великой французской революции, записанном в «Декларации прав человека и гражданина», принятой в августе 1789 г. и провозгласившей целью общества сохранение прав личности: свободы, собственности, безопасности, сопротивления угнетению.