Мои дорогие мужчины. Нора Робертс

мелочь. Тоже мне! Большое дело!

      – Не стоит злоупотреблять словом «траханный». Ты упустишь все многообразие его значений.

      Кэм словно и не услышал спокойного наставления.

      – Послушай, Джек, я просто рассчитывал на пару баксов. Ты бы и не заметил…

      – Да, но Стелла очень сильно скучала бы по своей машине, если бы ты успел угнать ее. И меня зовут не Джек. Я Рэй. А теперь, как я понимаю, выбор за тобой. Излагаю первую возможность: я оттаскиваю тебя в дом и вызываю копов. Хочешь провести следующие несколько лет в заведении для малолетних преступников?

      Кэм и без того был бледным, но сейчас вся кровь отхлынула от его лица. Голова закружилась, ладони вспотели. Он не выдержит заключения! Он точно знал, что в каталажке умрет.

      – Я сказал, что не собирался красть вашу чертову машину! У нее же четыре передачи. Как, по-вашему, я смог бы вести такую машину, черт побери?

      – О, мне почему-то кажется, что ты прекрасно справился бы. – Рэй задумчиво надул щеки, затем шумно выдохнул воздух. – Теперь возможность вторая…

      – Рэй! Что ты там делаешь с этим мальчиком?

      Рэй перевел взгляд на крыльцо, где, приглаживая разлохматившиеся рыжие волосы, стояла женщина в коротком синем халате.

      – Мы выбираем жизненный путь. Видишь ли, этот мальчик пытался угнать твою машину.

      – Господи!

      – Кто-то избил его до полусмерти. Судя по всему, недавно.

      Кэма и Стеллу разделяла довольно большая зеленая лужайка, но он отчетливо услышал громкий вздох.

      – Веди его в дом, я посмотрю. Отвратительное начало дня. Просто отвратительное. Нет, ты оставайся на улице, глупый пес. Какой же ты сторож, если не лаешь, когда угоняют мою машину?

      – Моя жена Стелла. – Рэй широко улыбнулся. – Она только что предоставила тебе возможность номер два. Есть хочешь?

      Голос великана жужжал в голове Кэма, но он не мог разобрать слов. Заливистый собачий лай, казалось, раздавался издалека. Птицы, наоборот, пронзительно пели слишком близко. Кэму вдруг стало страшно холодно, а потом ему показалось, что он ослеп.

      – Держись, сынок. Я тебя донесу.

      Кэм погрузился в маслянистую темноту и не слышал, как тихо выругался Рэй.

      Очнувшись, он обнаружил, что лежит на твердом матраце в прохладной комнате. Ветерок раздувал тонкие занавески и приносил с собой запах цветов и моря. Кэму было стыдно и страшно. Он попытался вскочить, но его остановили чьи-то руки.

      – Просто полежи спокойно.

      Над ним склонилось длинное худое лицо с темно-зелеными озабоченными глазами. Женщина была некрасива. Кэм почувствовал, как она ощупывает его, и увидел на ее лице тысячи золотистых веснушек. Почему-то эти веснушки заворожили его. Женщина поджала губы, откинула назад волосы, и Кэм уловил едва заметный запах дорогого мыла.

      И только тут он осознал, что его раздели до трусов – до рваных трусов! Стыд и страх взорвались в нем с новой силой.

      – Не трогайте меня, черт побери! – хрипло прокаркал он и пришел в ярость от звука собственного голоса.

      – Тихо,