Маршал Варенцов. Путь к вершинам славы и долгое забвение. 1901-1971. Юрий Борисович Рипенко

июня она с тыла атаковала 97-ю легкую пехотную дивизию противника, пытавшуюся, в свою очередь, с юга выйти в тыл дивизии Г.Н. Микушева. 41-я стрелковая дивизия только по приказу командующего 6-й армией в ночь на 27 июня отошла на рубеж восточнее Равы-Русской[40].

      Сергей Сергеевич знал, что ранним утром немцы бомбили Львов. Болела душа за семью: живы ли, успели ли эвакуироваться?

      Первые часы и дни войны надолго остались в памяти Эрлены Сергеевны. «21 июня 1941 года, – рассказывает Эрлена Сергеевна, – она с матерью Екатериной Карповной готовились завтра, в воскресенье, выехать из Львова в пограничный городок Яворов в гости к отцу. В хлопотах незаметно промелькнула короткая ночь. Едва они прилегли на диван вздремнуть перед дорогой, как на город посыпались бомбы. Началась война. Когда началась вражеская бомбежка, мама произнесла: «Как отец был прав: он говорил, вот-вот начнется война, но мы победим!» Наскоро одевшись и захватив с собой самое дорогое, что было в их квартире, – золотые часы, подаренные папе наркомом обороны за отличную боевую подготовку артиллерии 41-й стрелковой дивизии, они с трудом добрались до вокзала, откуда отправлялся эшелон с эвакуированными.

      Нина, побегав, нашла в одном из вагонов одно свободное верхнее место. Так втроем мы и разместились на одном верхнем месте. Людям на нижней полке Нина сказала, что мы семья военных, но нас на нее не пустили. Мама и сестра были в платьях, а я как была в пижаме, так и осталась в ней.

      Вагон проверили, и поезд тронулся. Куда? Неизвестно! Я не буду описывать, сколько этот эшелон останавливался, так как часто налетала немецкая авиация и бомбила без конца. Я через узкое окошко без стекла устанавливала по звуку мотора, какой самолет летит – немецкий или наш. При налетах авиации эшелон останавливался и все разбегались по укрытиям. Если у немцев заканчивались бомбы, они начинали обстреливать из пулеметов всех подряд: детей, женщин, стариков. В течение полутора месяцев мы добирались до Куйбышева. Надо отметить, что на станциях-остановках нас ждали. Были развернуты кухни с питанием, подготовлена одежда, одеяла, полотенца. Это было почти счастье! Но вскоре мы услышали, что поезд в Куйбышеве останавливаться не будет, а пойдет в город Ош (Киргизия. – Ю. Р.) и там нас оставят. Мы были расстроены, поскольку в Куйбышеве жили родственники жены папиного брата Николая. Тогда мы приняли решение: как только эшелон будет проходить мимо вокзала, он пойдет медленнее, а мы за это время должны покинуть вагон.

      Так мы и сделали. И оказались в городе Куйбышеве.

      Нашли комнату на первом этаже в том же доме, где жила бывшая жена брата Николая (спасибо ей), у какого-то старика. Поселились в пристройке к дому с окном и двумя кроватями без матрасов. Но мы и этому были очень рады – не бомбят, не стреляют. Но где же папа, наш любимый, родной?»

      Сергей Сергеевич нашел свою семью только в начале 1942 года.

      «Мы слышали, – продолжает дочь полководца Эрлена Сергеевна, – что папу наградили орденом и присвоили звание генерала… Нина пошла работать на завод

40

Статюк И. Оборона Западной Украины в 1941 г. М.: Издательский центр «Экспринт», 2006. С. 11.