Новый дом с сиреневыми ставнями. Галина Артемьева

оплатить задолженность за международные переговоры в размере 25 тысяч рублей. Иначе отключат. Аж дыханье перехватило от неслыханной наглости. Хотя почему от неслыханной? Слыхали, видали. «И я там был, мед-пиво пил…» Приходили счета и на прежний номер за разговоры с Вьетнамом и Таджикистаном такие, что мозг не воспринимал обозначенные цифры. В результате пришлось перекрыть выход на межгород и связываться с друзьями исключительно по мобильнику. Но там хоть ладно. Проехали. А тут – за один день работы обложили!

      Вот выехали они, как давно задумали, из города. Создали свое убежище. Дом. Настоящий дом. Такой, о каком мечтали. Такой – крепость с добрыми теплыми стенами, укрывающими от зла и нечистого дыхания внешнего мира. А как от него уберечься, если со всех сторон что-то просачивается?

      Наконец – третье дело. Расследование версии сторожихи о пропаже чайника из кухни. Несчастной этой женщине чайник приглянулся с первого взгляда, едва его распаковали.

      – Ой! – восхитилась она. – Какой! Вот бы его в больницу! Все бы в палате обзавидовались!

      Сторожиху Веру держали с давних пор, еще когда на участке ничего, кроме времянки, не выстроили. Она была женщиной с фантазиями, игрой в простоту и сермяжность народную. Мастерицей создавать ситуации и извлекать свою жалкую выгоду, которая и не выгода вовсе, из собственных сюжетных построений. Не отказывались от ее услуг из привычки и жалости: она страдала тяжкими невыдуманными недугами, вынуждавшими постоянно лечиться в больнице. Куда ее было выбрасывать, больную и слабую? Духом, правда, Вера была сильной, как никто. В больничной палате лидерствовала, поражала воображение своих сестер по скорбям телесным рассказами о богатстве и мощи своих хозяев, а также тем, какими предметами ее одаривают благодарные и обязанные ей по гроб жизни работодатели, без нее не способные ни на что, как сущие дети.

      Надо было, конечно, сразу отдать Вере этот чайник, как только замерцали жаждой обладания ее глаза. Алчный огонь вспыхнул интенсивно и внятно.

      – На, Вера! – вот что следовало немедленно произнести.

      И не вводить во искушение. Сунуть в нетерпеливые руки вожделенный товар, а себе купить самый простой, невидный.

      Но в тот день просто очень хотелось напиться чаю с мороза. И потому они оставили без внимания взоры и нежные Верины вздохи, обращенные к чайнику.

      Всего-то четыре рабочих дня и провел с ними симпатичный электроприбор. На пятый день позвонила Вера, когда они были в городе, и доложила, что в дом залезли воры, через чердак, видно, и унесли чайник!

      – Отморозки! – негодовала она. – Твари поганые! Как их земля носит! Как жить на белом свете после такого?

      – Только чайник? – уточнил, улыбаясь, муж.

      – Только и успели! Меня услышали! – клекотал голос в трубке.

      – И назад побежали? – с веселым, но не слышным Вере удивлением подытожил хозяин.

      – А то! – подтвердила та. – Везде ж решетки! И двери железные с сигналом! Вот они-то через чердак и намылились!

      Почему, прежде чем гнать эту туфтень про чердак, она просто не подняла свою полную страстных задумок черепную коробку ввысь и