Закон абордажа. Игорь Недозор

бань Эзейры Лура», Игерна разыскала трактир «Луна и устрица», где столы были выставлены на улицу, под навес из плюща, и, усевшись за столик, саркастически рассмеялась.

      Вот как дела обернулись! Ее, одну из трех женщин-капитанов когда-либо плававших в водах Изумрудого моря, эгерийскую дворянку не самых, причем, худших кровей, попросту отымели, как зазевавшуюся шлюху в темном переулке.

      «Ну, сестричка Кармиса, ну удружила!! Ну, ничего – вернусь на корабль и разберусь с тобой!»

      Стоп, а кто сказал, что магичка тут вообще причем? Может, ее массажист и не драл: уж вряд ли девчонка долго обходится без мужчин! Не то, что она сама.

      Вернее, ей приходится. Потому что женщина может стать капитаном в мире сем, но лишь если не будет проявлять женских слабостей. Бессонные ночи, когда сквозь стенки каюты доносятся стоны и ржание матросов, приведших веселых девчонок на корабль, закушенная подушка, редкие, урывками встречи с приглянувшимися мужчинами в номерах трактиров, торопливые соития в дни безумного карнавального веселья, когда под маской не видно – кто ты. Но такова плата судьбе за право быть тем, кто ты есть.

      Да еще вот так – поневоле пожалеешь что тут не Сеговеза с ее дюжиной борделей для дам! И уж не так все плохо и вышло с этим… евнухом! Правда вряд ли она сможет бывать в этих банях слишком часто – а то ведь пойдут разговоры…

      Игерна навсегда запомнила то, что сказала ей во время их второй и последней пока встрече Миледи Ку. Тогда они собрались в одном из ее убежищ в глубине Архипелага, где на берегу незаметной почти с моря бухты стоял особняк из кедра, какие во множестве любили строить в колониях…

      Было их тогда с десяток капитанов, прибывших, чтобы договориться о разделе «охотничьих угодий» – хозяйка обожала улаживать подобные дела.

      После переговоров был пир для гостей. Во главе стола восседала сама Миледи, по правую руку от коей сидел нахохлившийся плешивый арбонн, ее муж: настоящий граф из пленных. А по левую – ее камеристка, юная креолка, на которую повелительница пиратов бросала уж слишком откровенно нежные взгляды.

      Пир прошел под аккомпанемент оркестра пленных музыкантов, еда была подана приготовленная бывшим адмиральским поваром – из пленных, перемены блюд и напитков объявлял мажордом – тоже из невыкупленных пленников.

      Миледи все время мило шутила, играя радушную госпожу богатого поместья, называла присутствующих своими «возлюбленными братьями и сестрами»...

      И вот следующим утром Игерна выглянула в окно, разбуженная шумом и смехом.

      И увидела как ее новая приятельница – хозяйка «Русалки» Дарьена Бешеная в чем мать родила плескалась в прибое, весело уворачиваясь от двух матросов своего фрегата, таких же голых и, хм, весьма возбужденных.

      Позади Игерны раздался тихий смешок.

      Обернувшись, эгерийка увидела бесшумно вошедшую Миледи, облаченную в пышный халат пурпурного сянского шелка, затканного золотыми фениксами.

      – Ты ей завидуешь, девочка? – сдвинув тонкие выщипанные брови, прямо справилась госпожа Ку, решив пренебречь приветствиями.

      Игерна лишь переде