Проект «Сколково. Хронотуризм». Сталинский сокол. Александр Логачев

ну? – усмехнулся Васнецов, но от рукопожатия не отказался. – И чем же, Иван Иванович, вы решили меня заинтересовать? Вы знаете, кто я такой?

      – Это нам известно, – осторожно кивнул Иванов сын, – и именно поэтому мой наниматель обратился к вам. Скажите, Петр, вы хорошо знаете Нидерланды?

      – Странный вопрос для человека, который знает обо мне все. Ну, предположим, знаю. Допустим, хорошо.

      – Замечательно. – Скрестив руки на узкой груди, Иван Иванович перешел с места в карьер. – Я представляю интересы одной очень богатой и влиятельной особы, имя называть не буду. Могу лишь намекнуть на его любовь к спорту и северным народам, но и этого более чем достаточно.

      – Даже так? – вновь усмехнулся Петр.

      – Не перебивайте. – В голосе Ивана Ивановича послышались стальные нотки. Бегающий взгляд стал твердым, холодным и цепким, а сам человечек будто раздался вширь. – Ерничать будете после. Сейчас не место и не время. Не о бабах и футболе разговариваем.

      – О чем же тогда? – не изменив своей манере разговора и ничуть не смутившись, поинтересовался Петр. Ему, в сущности, было наплевать на Ивана Ивановича, на его шефа-олигарха, да и на дело, которое ему хотели предложить. Разведчик просто развлекался и в данный момент пытался составить представление о том, кто сидит перед ним.

      Неброская внешность, серый костюм, странные манеры и мгновенное преображение из рохли в Наполеона. Занимательная смесь несопоставимых особенностей не говорила ни о чем, и в тоже время о многом. Человек, привыкший к подчинению и в тоже время приближенный к высшим сферам, к фигурам, способным повелевать, казнить и миловать, возносить до высот и сбрасывать в пропасть нищеты и бесславия. Раб лампы, джинн, призрак и легенда восточных народов, вот кто был перед ним. «Раб лампы – это интересно, – пронеслось в мозгу у разведчика. – Вот и звание тебе присвоили».

      Иван Иванович, конечно, сам ничего не решал, он собирался только передать желание своего босса. Но вот те рычаги, за которые он мог потянуть, чтобы запустить мощный механизм, внушали уважение.

      – Вот так-то лучше, – Иван Иванович отхлебнул из чашки. – Теперь я вижу перед собой здравомыслящего и образованного человека. Изложу вкратце, а уж если заинтересуетесь, можете требовать любые материалы по делу. Есть некий предмет, культовая вещь, оценка которой невозможна ввиду её уникальности и неповторимости. Есть прецедент, широкой общественности неизвестный и замалчиваемый властями уже многие годы. И есть желание некоего лица приобрести данный артефакт.

      – Оставьте, Иван Иванович, ваши недомолвки. – покачал головой Петр и попробовал принесенный кофе. Напиток был самый обычный, чуть жидковатый и отдающий жжеными зернами. Стандартная бурда, выдаваемая питерскими кафе за то, чем она не является. – Вам, как я понял из нашего разговора, надо заинтересовать меня, а не загадывать загадки. Разгадыванием подобного я занимался всю свою сознательную жизнь и, как следствие, остыл к таким развлечениям.

      – Вам нужна конкретика?

      – Да.