Клокард. Игорь Алимов

а не те вставные вампирские клыки, которые были предусмотрены стандартным комплектом «Фантомаса», – натянул сапоги и, проверив оружие, двинулся вниз по лестнице, томно обмахиваясь шляпой.

      В общем зале пивной было многолюдно, но далеко не все из собравшихся пили пиво – большинство, обмениваясь приветствиями и дежурными репликами, столпилось у окон и выхода, явно ожидая появления главных фигурантов предстоящего дуэльного действа. В углу, за маленьким специальным столиком толстый очкарик в развесистой шляпе потел, принимая ставки.

      – Доброе утро, сэр! – улыбнулся мне Штайнер-младший, свежий как огурчик (будто это не он пытался вчера на сон грядущий исполнить для меня баварскую народную песню, но все время забывал слова! хорошая все же у сына своего отца печень…). И хотя вчера Вальтер называл меня запросто «Люк», утром он снова надел маску природной учтивости. – Как спалось, сэр? Не желаете ли яичницу с беконом?

      Яичницу я желал, даже очень, и в ожидании трапезы взгромоздился на вчерашнюю, уже освоенную и прирученную табуретку.

      – Стреляться будут? – кивнул я на собравшуюся толпу.

      – Точно, сэр, – подтвердил Вальтер, споро наливая пива ярко выраженному ковбою в длинном, несмотря на жару, плаще. – Уже скоро.

      – А из-за чего все вышло?

      – Трудно сказать, сэр. – Штайнер выдал жаждущему кружку и придвинулся ко мне. Добавил тихо. – Поговаривают, у них возникли разногласия на почве электроники. – На последнем слове Вальтер слегка поморщился. – Если раньше люди стрелялись по существенным поводам, то нынче дерутся из-за всякой ерунды!

      – Не скажите, сэр! – Я принял громадную тарелку с глазуньей и пятью крупными ломтями жареного бекона, посыпанными кари. – Электроника – это важно. Она прочно вошла в жизнь и уже стала существенной ее частью. Так что если кто-то не сошелся во взглядах на диаметр сечения каких-нибудь там проводов, то в наши дни это вполне достойный повод, дабы обнажить стволы. Вы меня понимаете?

      Вальтер неопределенно хмыкнул и отошел к очередному клиенту.

      …Едва я покончил с последним куском бекона, как на улице послышались крики, которые Штайнер-младший прокомментировал кратко: «Шериф приехал!»

      Шериф действительно уже стоял напротив входа в «Пауланер», рядом с одноместной, запряженной белой лошадью коляской: квадратный джентльмен в длинном черном сюртуке, украшенном справа шестилучевой, сверкавшей на солнце звездой – символом полномочий, в белейшей жилетке, в сложно завязанном шейном платке приятного кремового цвета и в черной шляпе с высокой тульей. Лицо у шерифа было трудное – кусок веками обдувавшегося свирепыми ветрами красного гранита, со всеми сопутствующими этой горной породе пятнами и прожилками, а также тремя узкими щелями: одна подлиннее – практически безгубый рот и над ним белые пшеничные, агрессивно топорщащиеся усы, и две покороче и пошире – в них сверкали черными бусинами, цепко озирая внешний мир, маленькие живые глазки, прикрытые сверху мохнатыми, тоже пшеничными бровями.

      С