Умные парни (сборник). Сергей Лесков

эпохальных вещей, которыми можем гордиться.

      Другое дело, что сейчас Байконур с множеством заброшенных стартовых площадок производит грустное впечатление. Космодром мы в силу разных обстоятельств упустили, он расположен на территории другой страны, отсюда множество сложностей.

      Вопрос: Применим ли сегодня опыт тех крупных проектов? Общество стало куда более сытым и менее военизированным. Кому сейчас придет в голову нового Берию искать, чтобы на нанотехнологии поставить…

      Ответ: Мобилизационные решения сейчас неприменимы. Важно, как воспримет новые идеи российская элита. В любом деле доля идеи 3–5 процентов, остальное – упорный труд, но без идеи он становится бессмысленным. Не случайно аналитические службы следят за умонастроением элиты. Какова элита – таково во многом будущее страны. Если элита не находит общего языка с властью, она обогащает другие государства, как слишком часто случалось в истории России.

      И сейчас, так мне кажется, опять пришло время, когда рождаются новые идеи. И молодой Королев где-то строит свои первые модели. Но чтобы эти идеи дали результат, необходимо изменить изжившую себя систему управления наукой. На Западе система мобильна, движение происходит от цели к цели, после чего структура уже не нужна и закрывается. У нас все ученые вне зависимости от результатов работы состоят на пожизненном довольствии. Так по принципу всеобщей занятости был устроен весь СССР – наука по-прежнему находится в тенетах советской системы. СССР, есть такое мнение, погиб из-за издержек. В стране ничего не закрывалось, но во всех отраслях приходилось все время открывать новое – и страна лопнула. Но наконец издержки, которые рвали страну на части, снизились, мы живем совсем в другой стране. За десять лет построено больше жилья, чем за все годы советской власти, а дороги невозможно перейти из-за обилия машин. Общество напоминает неравновесный кристалл, когда лазерным импульсом можно управлять фронтом кристаллизации и создавать любую нужную структуру.

      В отношении нанотехнологий и всей науки мы находимся в очень неплохом положении. Есть идеи, воля и деньги, специалисты сохранены, создается система управления, которая гарантирует, что деньги пойдут по назначению. Уверен, что Россия не утеряла научную культуру и продолжит разделять изотопы, запускать ракеты, строить самолеты и атомные корабли. После кризиса в «чистом» поле легче создавать новое.

      Вопрос: Вы излучаете всесокрушающий оптимизм. Однако для части академического сообщества вы служите, сами это знаете, пугалом. Недаром вас уже несколько раз прокатили на выборах в академики.

      Ответ: Научная система, по сути, консервативна и трудно меняется. Но наш исторический опыт показывает, что в условиях, когда возникали глобальные научно-технические задачи, научное сообщество, и вместе с ним академическое, консолидируется. Я уверен, что так будет и на этот раз.

      Вопрос: В нашем отечестве плохо удается угадать, какое научное направление ведет вперед, какое – в тупик. Кибернетику,