Убийственные мемуары. Фридрих Незнанский

проверяют. Отвечайте, пожалуйста.

      – Один раз папа видел его, когда ко мне заезжал. Месяц назад примерно.

      – И каков был результат?

      – Виталий отцу не понравился. Но отцу ни один мой мужчина не нравился, тут вы ничего не выжмете.

      – Вероятно, вы правы, это естественная реакция. – Турецкий на секунду представил себя в роли Ракитского – все-таки дочь растет, потом откинул эти мысли прочь, лет пять еще смело можно не волноваться. – Оля, у вас есть ключ от квартиры отца?

      – Конечно.

      – Как давно он у вас появился?

      – Значит, так. Отцу установили новую дверь года полтора назад. Значит, около года. Я как-то заболела, – объяснила Ракитская, – воспаление легких, и он забрал меня к себе. Тогда и ключ мне выдал. Только я им так ни разу и не пользовалась.

      – Как это может быть?

      – Да так вот вышло. Когда болела – в постели валялась, не выходила. А потом я к отцу приезжала, только когда он сам дома был, а иначе что мне там было делать?

      Турецкий задумался. Поискал взглядом свой мобильный телефон – он был на подзарядке, лежал на подоконнике.

      – Оля, извините, я сейчас. – Он вышел в соседний кабинет, к Федоренко. Тот допрашивал сантехника, обнаружившего Ракитского. Турецкий молча взял у Мишки со стола мобильный и вышел в коридор. Позвонил Грязнову:

      – Слава, как ты думаешь, если свидетель утверждает, что ключом от дверного замка никогда не пользовались, если это дубликат, который просто где-то хранился на всякий случай, можно определить, открывали им все-таки дверь или нет?

      – Это только специалист скажет, – хмыкнул Грязнов. – А ты что, еще один ключ нашел? А постой, там же «дибл» этот чертов, да?

      – Ну…

      – Это отдельная история, пляши, тебе повезло.

      Если ключ не серийный, а кустарный, то на нем будут следы от первых десяти открытий двери. По сути, это не ключ даже, а отмычка.

      – Почему только десяти? А потом?

      – А потом бороздка слетит, новый надо будет делать.

      – Ты уверен?

      – Абсолютно.

      Турецкий походил еще по коридору. Странно. Что же Ракитский, такой прожженный волк – не знал, что дает дочери ключ, который только на ограниченное время годится? Хотя нет! Это как раз его и устраивало – ключ на время болезни дочери, но не больше. Возможно, так. Турецкий вернулся в свой кабинет. Спросил осторожно:

      – Оля, где ваш ключ сейчас?

      – Я не понимаю, что все это значит?!

      – Пока что просто разговор. Ответьте на вопрос.

      – Он… он… – Она потерла переносицу, вспоминая. – У меня дома.

      – Вы не носите его на одной связке со своими ключами, ключами от машины?

      – Нет.

      – Почему?

      – Потому что я там редко бываю. Устраивает?

      – Вполне. Если вы не носите ключ с собой, значит, когда вы были на Кипре, ключ оставался в Москве, верно?

      – Ну да.

      – Вы не будете возражать, если мы возьмем его на экспертизу? Сами понимаете, такие процедуры необходимы, просто чтобы сузить круг поисков. Мой сотрудник потом съездит с вами к вам домой и…

      – Хорошо-хорошо. –