Флешка. Сергей Тепляков

стол.

      – Подожди… – спохватилась она, вырвала руку и побежала – закрывать дверь. Поле этого она выключила в музее свет.

      Он подождал ее, потом они снова начали целоваться, и она, то ли теряя голову, а то ли перед самой собой делая вид, что теряет, дала увести себя в зал с райкомовским столом. Там Олег быстро раздел ее, да и она сама ему помогала.

      – Иди ко мне… – бормотал Олег.

      – Подожди… Подожди… – бормотала она. – А ты мне скажи, ты же не сказал.

      Он приостановился, внимательно на нее глянул и вдруг серьезно проговорил:

      – Люблю. Одну тебя люблю со школы, все ждал, пока подрастешь, парней от тебя отваживал. Парни-то хоть дураки, а хорошую девчонку нутром чуют, но я к тебе никого не подпускал.

      Голову Любы заволокло туманом. Она снова услышала какие-то голоса, но ей было уже все равно. Она и не видела, как Олег заоглядывался удивленно.

      «И впрямь бормочет кто-то… – подумал он, – неужто радио?». Из соседнего зала шел какой-то свет. Олег подумал – может включился телевизор, хотя помнил, что телевизора в том зале вроде бы не было. Он хотел было посмотреть, что же там, но Люба помутневшими глазами глядела на него, почти голая, светясь всем своим телом в зимнем полусумраке кабинета, на полировке райкомовского стола. У Олега перехватило дыхание и он снова начал ее целовать…

      7

      15 декабря, в четверг, Филипп поехал в гости к Каменевым. Позвонил Андрей и позвал, а Филипп и рад был, что можно уехать из дома – уж больно тяжело было в последнее время общаться ему с Маргаритой (она то и дело заводила разговоры о новой квартире, об ипотеке, а официальная зарплата в их доме была только у Филиппа, да и от той после всех выплат оставались рожки да ножки).

      Каменев попросил захватить с собой книжку.

      – Армейские друганы приехали, хочу тобой похвастаться! – объяснил Андрей.

      – Представь, они откуда-то про тебя и твою книжку знают, сами меня про тебя спросили. Так что слава уже пошла. А раз слава есть, так и заработаешь!

      Филипп недоверчиво хмыкнул про себя, но себе врать не мог – было приятно.

      Заехал после работы домой, взял штук пять книжек и поехал, радуясь тому, что Маргарита не спросила ни о чем.

      Каменевы жили в одном доме, на одной площадке, занимая своими двумя квартирами весь этаж этой элитки. Маргарита не могла спокойно видеть эти квартиры, что у Семена, что у Андрея, и если они с Филиппом ходили к Каменевым вместе, то дома Филиппа неизменно ждал скандал. Особо выводила Маргариту из себя застекленная лоджия в квартире у Андрея, в которой он оборудовал себе кабинет – небольшой, технологичный и очень уютный, да еще и с обалденным видом на окрестности с высоты одиннадцатого этажа – поверх города, до самой реки. Ни шкуры зебр и антилоп у Семена, ни камины и гигантское вертикальное зеркало в ванной у Андрея, не выводили Маргариту из себя так, как этот крошечный кабинет. Как-то раз Филипп предложил Маргарите в шутку застеклить их балкон и устроить ей там рабочее место. Он сам оторопел от того, какую это вызывало истерику. С тех пор он про балкон разговоров не заводил и к Андрею старался ходить один.

      Пройдя