Балканский синдром. Чингиз Абдуллаев

вам лет?

      – Двадцать семь.

      – Работали в следственной группе Бачановича?

      – Да, – опять не соврал Орлич. Было понятно, что этого человека приставили переводчиком не просто так. Он был в курсе всех последних событий.

      – Значит, будем работать вместе, – протянул ему руку Дронго.

      Орлич согласно кивнул. Его можно было назвать даже красивым – правильные черты лица, серые глаза, темные густые волосы.

      – Завтра с утра вы можете ознакомиться с материалами дела, – пояснил Обрадович. – В прокуратуре знают, что вам разрешен доступ ко всем материалам, связанным с убийством вице-премьера.

      Орлич исправно все перевел.

      – Прежде всего я хотел бы побывать на месте преступления, – попросил Дронго, – и увидеть все собственными глазами.

      – Уже пятый час вечера, – посмотрел на часы Обрадович, выслушав слова переводчика. – Может, лучше отдохнете после перелета и поедете завтра утром? Утром предстоят важные встречи с нашим министром и генеральным прокурором Сербии.

      – У нас мало времени, господин генерал. Позвольте, я поеду туда прямо сейчас. Прежде чем встречаться с вашим руководством, я хотел бы составить для себя объективную картину случившегося.

      – Хорошо, – согласился Обрадович, которому Павел перевел просьбу Дронго, – тогда поедем все вместе. Я вызову для нас машину.

      Уже через сорок минут они направлялись в Бичелиш, где было совершено убийство. Павел устроился на переднем сиденье рядом с водителем, а Обрадович и Дронго разместились сзади. Когда они уже подъезжали к месту происшествия, Дронго спросил:

      – Вы сможете организовать мне встречу с бывшим руководителем следственной группы господином Бачановичем?

      Павел испуганно оглянулся, посмотрел на генерала. Тот криво усмехнулся:

      – Это наш прокурор рассказал вам об отстраненном Бачановиче?

      – Нет. Я сам спросил его, кто именно возглавлял расследование. Мне было бы интересно встретиться с этим человеком.

      – Он написал заявление об уходе из органов прокуратуры, – ровным голосом сообщил Обрадович, – и боюсь, что ваша встреча, скорее всего, не состоится. Бачанович уже не является сотрудником прокуратуры и может отказаться от встречи с вами. К тому же мы не собираемся его искать.

      – Он сам ушел из органов прокуратуры, – добавил уже от себя, после того как перевел слова генерала, Павел Орлич.

      – Почему? – спросил Дронго.

      Обрадович понял его вопрос и быстро ответил:

      – Если вас интересует мое личное мнение, то он для меня – обычный дезертир, который решил покинуть свой пост в самое сложное время, когда не имел права этого делать.

      Павел перевел его ответ слово в слово.

      – Насколько я слышал, его отстранили от расследования, – возразил Дронго.

      – Все равно. Он обязан был подчиниться и не обижаться, как молодая девушка, при которой произнесли грубое слово. Он профессионал и прекрасно