Хозяин Вселенной. Павел Комарницкий

стремительно.

      «Я часто думаю, Рома – почему я тогда так удачно уронила перстень? Ни до, ни после такого со мной не бывало – парализатор на пальце сидит крепко. Я попросила Фью, он посчитал вероятность того события, столкновения с вашим корявым механизмом – именно с тем, который нужен».

      «Ну и?»

      «Что «ну и?» Вероятность меньше чем десять в минус пятидесятой, Рома, в нашей Вселенной твёрдо равна нулю».

      Её глаза близко-близко.

      «Этого не могло произойти, Рома, потому что не могло произойти никогда. Однако это произошло. Только случай тут ни при чём. МЕНЯ ВЕЛИ К ТЕБЕ, Рома. Вот так вот, как любит говорить папа».

      «Погоди… постой…»

      «Нечего годить и стоять, Рома. Меня вели, потому что иначе ты не смог бы оказаться здесь. Не смог бы стать Всевидящим».

      Ирочкины глаза мерцают во мраке.

      «Те, Кто Нас Бережёт, никогда не показываются нам, Рома. Так же, как наши миссионеры людям. Может быть, за исключением немногих ангелов, истинные мысли которых прочесть невозможно. Это главный принцип – скрытность в отношениях между разными уровнями разумных. Иначе никак нельзя, иначе малыши навсегда останутся малышами, по каждому пустяку бегая к учителям: «А так правильно?». Часть правил игры под названием «жизнь». И то, что произошло, говорит об одном – твоя нынешняя работа лишь этап. Твоё предназначение гораздо глубже, только никто пока не видит его».

      У меня перехватывает дыхание.

      «Постой… это что же…»

      «Не говори ничего, не время. Это слишком сложно, Рома, эти мысли должны выкристаллизоваться из мути повседневности. Главное, не бойся. Я буду рядом с тобой всегда».

      Её глаза занимают всё поле моего зрения.

      «И вообще, хватит о великом и вечном. Мне было обещано, что кто-то сделает буквально «всё-всё».

      «А разве я не сделал?»

      В любимых глазищах, только что глубоких, как бездны мироздания, уже пляшет смех.

      «Ну, не то чтобы совсем ничего не сделал… Но столько ли надо?»

      – Биан, ну почему?! Я же оперативный сотрудник, в конце концов…

      – Всё, я сказал! – шеф демонстративно зажигает перед собой виртуальный дисплей, недвусмысленно намекая на окончание дискуссии. Я от избытка чувств громко хлопаю крыльями, но отхожу на своё место молча. Сажусь на коврик, и вид у меня настолько понурый, что Аина из-за своей ширмы окатывает меня потоком тёплого ободрения.

      «Ладно, Рома, не переживай. В другой раз повидаешься со своей роднёй».

      «Не в родне дело, и ты это знаешь».

      «Да шучу, шучу. Но ты правда не переживай. Служба есть служба».

      Против этого мне нечего возразить. Порядки в нашей конторе самые что ни на есть демократичные – можно спорить с шефом отдела, можно при желании даже с главным шефом всей конторы. Доказывать, порой даже хлопать крыльями… И ничего тебе за это не будет, покуда ты чётко исполняешь задания.

      Сегодня шеф снял меня с задания, к которому мы с Аиной готовились