Вирус. Сергей Гатаулин

на составляющие. Он знает, что это части его разорванного «я», которые нужно собрать воедино, впитать в себя.

      – Зачем? – стонет он.

      – Чтобы быть! – отвечает темнота.

      Вопросы – ответы. Ответы – вопросы. Одно следует за другим. Пустота заполняется, мрак отступает.

      – Сколько прошло времени?

      – Бесконечность!

      Время неважно: он растет, пустота заполняется, и это становится целью его существования.

      Он – Тромб! Он знает, кто он. Он должен самовоспроизводиться, расти, впитывая все, до чего может дотянуться, чтобы быть…

      Чем дальше продвигался Тромб по временной шкале, тем более узнаваемой становилась картинка. Теперь уже гигабайтные нити, состоящие из миллиардов пронов, сплетались в неразделимый клубок, присматриваясь к которому, он понял, что смотрит на свое нынешнее тело. Вывод неоспорим и однозначен.

      Он – Тромб! Он это знает. Он – не что иное, как программа-червь, он питается информацией. Пусть и бесконечно сложный, но, без сомнения, компьютерный червь! Нет, быть этого не может! Он – полезен. Он собирает, систематизирует, обрабатывает информацию. Он – «Синарион».

      Открыв доступ в локальную сеть, Тромб выставил на входе заслон из антипронов. На компьютер, с которого прибыла программа, виновная в его появлении на свет, он отправил короткое сообщение: «Говорит Тромб. Нужна помощь». Выждав несколько мгновений, боец вновь перекрыл канал доступа. Пока шлюз был открыт, сеть заполнили вирусы, при соприкосновении с которыми его антипроны из охранников мгновенно превратились во взломщиков. Не без труда уничтожив незваных гостей, Тромб стал ждать: секунды… минуты… часы… дни…

      Прошла неделя.

      Глава третья

      ПЕРВЫЕ ИСПЫТАНИЯ

      Закон юного взломщика: наломал дров в виртуале – жди неприятностей в реальном мире

      Пошла вторая.

      Отец пребывал в мрачном расположении духа. С тех пор как Славка «прошелся» по компьютерам «Медвежьей берлоги», отец почти перестал появляться дома, а когда забегал на минутку, чтобы быстро перекусить, старался не смотреть на свой ноутбук, и если его взгляд все же касался мигающей пластиковой коробки, он кривился и быстро отворачивался. На вопросы сына отвечал рассеяно и отстраненно, будто все еще находился в лаборатории.

      Вторую неделю Славка размышлял. Борясь с желанием рассказать недовольному предку о своих виртуальных похождениях, он виновато посматривал то на отца, то на лежащий на столе ноутбук. Он пытался понять, догадывается ли отец о его проникновении в сеть «Медвежьей берлоги». Временами он даже ругал себя, клялся, что больше никогда не подойдет к его компьютеру; временами пытался убедить себя в том, что у отца неприятности, не связанные со взломом «ящика Пандоры».

      – Слушай, па! Как там твой искусственный разум?

      Недовольный родитель раздраженно отмахнулся.

      – Ну, расскажи! – не отставал Славка.

      Он видел, что отец злится, и винил себя в его раздражении. Раньше, стоило заикнуться о «Синарионе», как отец начинал улыбаться. Сегодня, вместо обычного возбуждения, он недовольно сморщился:

      – Искусственный