Наталья Гончарова. Жизнь с Пушкиным и без. Наталья Павлищева

императора Александра Якова Китаева Анне очень нравились нынешние постояльцы, а ведь ее немало пугали слухами о беспутной жизни поэтов. Ничего подобного, уже который день живут с молодой женой и никакого шума или попоек. А уж жена у Пушкина и вовсе прелесть – молоденькая и к тому же красавица и тихоня. Он вокруг супруги точно клуша вокруг цыпленка: и этак угодить старается, и этак…

      Навстречу Анне с кресла, где сидела с рукоделием, поднялась Наталья Пушкина, приложила палец к губам, призывая к тишине.

      – Что так? Болен Александр Сергеевич или спит еще?

      Долгонько что-то спит-то, уж двенадцатый час, полдень скоро. Наталья Николаевна покачала головкой:

      – Нет, он по утрам работает. Просил не шуметь.

      – А…

      Столь серьезное отношение к занятиям мужа со стороны жены внушило и Анне Китаевой уважение. В двери, ведущей в мезонин, где был кабинет, показался сам Пушкин:

      – Здравствуйте, Анна Николаевна! А я думаю, кто к нам пришел, не резвая ли Россет?

      – Мы же тихонько, Саша… Пушкин, – смутилась жена.

      – Да я закончил на сегодня. Не желаете ли послушать, что сочинил?

      Анна Китаева запомнила: «…царь Салтан, с женой простяся, на резва коня садяся…» Как ловко пишет, строчки словно сами в память лезут! Недаром твердят, что лучше Пушкина поэта в России нет.

      Глаза Натали Пушкиной тоже блестели, сказка у Пушкина получалась светлая и радостная…

      – Не мог он ямба от хорея, как мы ни бились, отличить… А ты можешь?

      Глаза Пушкина смотрели насмешливо, она задорно улыбнулась:

      – Могу.

      – А ну-ка…

      Наталья живо вспомнила свои детские уроки словесности, касающиеся написания русских стихов:

      – Ямб состоит из двух слогов, из которых первый короткий, а последний долгий. Пример: живу. Хорей, состоя подобно ямбу из двух же слогов, имеет первый слог долгий, а второй короткий. Пример: время.

      Ее глаза смотрели чуть лукаво: что, мол, съел? Он восхищенно ахнул и присел поближе:

      – А дактиль тоже знаешь?

      Наташа кивнула с довольным видом:

      – И анапест тоже. У них по три слога, только у дактиля первый долгий, а у анапеста последний: мужество, человек.

      Пушкин внимательно вгляделся в лицо жены:

      – Сознайся, и стихи писала?

      На щеках выступил заметный румянец:

      – Писала. Прочесть?

      Сначала он кивнул, но тут же вскочил, почти забегал по комнате:

      – Нет! Нет, не нужно! На нашу семью одного рифмоплета достаточно!

      Жена почти испуганно смотрела на Пушкина. Конечно, ее стихи не в пример слабее, но почему же нельзя прочесть? В душе шевельнулась обида, однако Таша постаралась погасить. Он ПОЭТ, он имел право не читать чужих слабых стихов.

      Пушкин действительно не читал стихов жены, даже тогда, когда она присылала в письме, сжигал эти листки. Почему? Боялся разочароваться в своей избраннице даже в малом? Понимал, что это не приносит душе покоя? Или все же читал?

      Сохранилось