НЕсвобода слова. Как нам затыкают рот. Юрий Мухин

– какой же следователь осмелится возбудить уголовное дело против заместителя Генерального прокурора?

      Однако Жафяров не смеялся и законным путем не пошел – он мне вообще не ответил. Полагаю, и заявление мое уничтожил.

      Но клеветники на АВН не унимаются и при этом ссылаются на исходные заявления Гриня, которые я считаю клеветническими. Я пишу второе заявление, оговаривая в нем отсутствие ответа на первое мое заявление. И настаиваю, чтобы Генпрокуратура поступила по закону – провела бы проверку моего заявления по факту клеветы в высказываниях Гриня и прислала бы мне соответствующее постановление. Но Жафяров опять не смеется и не передает следствию мое заявление. Правда, на этот раз он отвечает мне отпиской. В которой, между прочим, уверяет, что он и на первое заявление ответил, и даже прилагает ксерокопию первого ответа, якобы хранящегося в Генпрокуратуре. Но в этой копии якобы посланного мне еще в 2009 году ответа не был отпечатан ни номер, ни дата того «первого письма». То есть задним числом уже невозможно было вставить это «письмо» в список документов, зарегистрированных в 2009 году в Генпрокуратуре, и написать на копии этого «новодела» номер и дату. Вот я и получил копию без номера и даты.

      Далее, не один я писал заявление о возбуждении уголовного дела против Гриня, но и другие активисты-бойцы АВН. И всем им как бы были посланы ответы из Генпрокуратуры все тем же Жафяровым. Вот передо мною два ответа: бойцу в Зеленоград от 25.06.2010, а через месяц мне – от 29.07.2010. Тексты писем были разные, но номер исходящей регистрации в письмах был указан один – «№ 27/3–418–2010». Кто хоть немного знаком с порядком делопроизводства и регистрации входящих/исходящих бумаг в учреждениях, поймет, что не может быть такого совпадения номеров без каких-то нарушений со стороны Жафярова.

      А вот как ответил Жафяров главному редактору газеты «К барьеру!» Н.П. Пчелкину.

      Николай Петрович написал заявление о возбуждении уголовного дела против Росохранкультуры за воспрепятствование законной деятельности журналистов. Жафяров промолчал. Пчелкин повторил заявление, и Жафяров ответил, прилагая как бы копию и первого – как бы не полученного Пчелкиным ответа. Первый ответ был датирован «28.05.2010», второй был послан через полтора месяца – «05.07.2010». А у обоих писем номер регистрации оказался одним и тем же – «27/3–402–2010». Кроме того, теперь у Жафярова по сумме переписки с Пчелкиным и со мною получается, что письмо с большим номером (418) уходит 25 июня, а письмо с меньшим номером (402) уходит только через 10 дней – 5 июля.

      А ведь подобные процедуры потребовали от Жафярова дополнительной работы. Стал бы он ее делать, если бы не понимал, что поступает противозаконно, если бы у него были гарантии, что он не будет наказан?

      Между прочим, Решение Прокурора Москвы Ю.Ю. Семина о приостановлении деятельности АВН тоже было исполнено не на бланке Мосгорпрокуратуры, а на простом листике бумажки, не имело реквизитов этого документа в прокуратуре, а подпись Семина не была заверена печатью. Раньше