Там, за Ахероном. Евгений Лукин

матросам. Огненный меч в его деснице сиял, как язык ацетиленовой горелки.

      – Пр-роклятый род! – возгласил он громоподобно. – Во что еще бить вас за гордыню вашу? Уже и грешники бегут из преисподней! Уже и собственным начальникам отказываетесь повиноваться!.. – Он передохнул и приказал сухо и коротко: – Баржу отцепить. Полным ходом в протоку.

      – Я им говорю, мол, так и так, побег, мол… – робким баском объяснял из-за крыла Хвостач.

      – Так бушлаты же… – начал было оправдываться капитан. – Люди свечки ставили, панихиды заказывали…

      – Бушлаты?! – С пылающим от гнева лицом ангел в зеленых одеждах стремительно прошествовал на корму и одним ударом огненного меча перерубил трос.

      Глава 5.

      На приеме

      Лепорелло

      Ого! Вот как! Молва о Дон Гуане

      И в мирный монастырь проникла даже,

      Отшельники хвалы ему поют.

А. С. Пушкин, «Каменный гость»

      – Прошу вас, владыко, садитесь…

      Архиерей сел. С торжественностью несколько неуместной (дело происходило в кабинете начальника милиции) он воздел пухлые руки и, сняв клобук, бережно поместил его на край стола. Остался в черной шапочке.

      Генерал хмурился и в глаза не глядел. В негустую и рыжеватую его шевелюру с флангов врубались две глубокие залысины, норовя повторить знаменитый маневр Ганнибала.

      – Про баржу слышали? – отрывисто спросил он наконец.

      С несчастным видом владыка развел мягкие ладони.

      – Обрубили трос, – сдавленно сообщил генерал. – Баржу снесло на косу. А местные жители, не будь дураки, вскрыли пломбы и принялись расхищать бушлаты. Если прокуратура (а она уже занимается этим делом) копнет достаточно глубоко, то с полковником Непалимым придется расстаться… Как прикажете дальше работать, владыко? С кем работать прикажете?

      – Сказано: аще и страждете правды ради… – начал было архиерей.

      – Правды ради? – Генерал желчно усмехнулся. – Утром Склизский прибегал – каяться. Бушлаты-то отгружал именно он… И если бы только правды ради!

      Архиерей ошеломленно схватился за наперсный крест.

      – Вы хотите сказать?..

      – Вот именно. – Голос генерала был исполнен горечи. – Под прикрытием богоугодного дела гнал ценности на ту сторону. Вместе с бушлатами. Отсылал на хранение каптенармусу, с которым, как сам признался, связан уже давно…

      – Господи помилуй! – В страхе архиерей осенил себя крестным знамением. – Вот уж воистину: яко несть праведен никтоже…

      – Праведен! – сказал генерал. – Покажите мне одного праведника, который бы мог разом списать столько бушлатов! Вы же знаете, что в прокуратуре сплошь сидят наши с вами противники, и если всплывет хоть одна зашитая в бушлаты ценность, нам останется уповать лишь на вмешательство Петра Петровича. Склизский – ладно, а вот Непалимого жалко…

      Генерал вздохнул.

      – А на будущее, владыко… – сказал он, потирая левую залысину, – Простите великодушно, но что-то с вашими речниками надо делать. Так дальше нельзя.