Анакреон: ошибка выжившего. Альба Тенгра Джез

гичных глупостей, но шутить про них – плохая идея, как и про что-то другое, что со мной связано. Я вам не шут.

      – Растопырь лопухи – доберешься до Окесы в минуту, как на парусах – смеется Марта. Ей можно.

      Мои уши изорваны почти что в лапшу. Если верить теории эволюции, мой вид через много поколений лишится столь далеко идущей черты – она не практична. Сколько раз их рвали в драках, сколько было инфекций и обморожений. Да что уж, я сам себе враг в вопросе своих ушей – я калечил их о ветки, царапал расческой, обжигал трубкой. Но я первый шедевр генной инженерии с такими признаками, мне можно простить пару атавизмов.

      Однако, это вовсе не смешно.

      Мелкие льдинки волочатся по земле, увлекаемые потоками воздуха. Я смотрю на них с балкона из белого мрамора. Марта следит за моим взглядом и тоже смотрит на каменную мостовую. Пододвигается ко мне и заворачивается в мое крыло – греется. Я обнимаю ее одной рукой, вторая занята трубкой.

      Я вышел из тронного зала покурить, кто-то должен коптить небо в этом городе. Хотя, между нами говоря, только тем люди и заняты: зря коптят небо. Но они делают это без вкуса и без качественного табака.

      Мы с женой приехали почтить свадьбу короля своим присутствием и попытаться сделать жизнь человечков немного менее бесполезной.

      Бледно-серое небо размеренно и вяло сыплет редкие снежинки нам на головы. Словно кто-то наверху посыпает славный город Биверн сахарной пудрой. Я не спешу возвращаться в зал, где танцы и музыка, где все веселятся и пьют. Я здесь по делу.

      Над дворцом медленно и неуклюже пролетает дирижабль, перекрывая своими толстыми боками свет. Из всех окон подвешенной к нему кабинки высунулись люди: стараются урвать каждый порыв ветра. Какой-то отчаянный смельчак залез на вершину шара и стоит, растопырив руки. Интересно, полезет ли за ним помощник капитана, или накажут после приземления?

      Налетает новый порыв ветра и пытается забросить мои волосы в дымящую трубку. Марта собирает и придерживает их.

      – Как думаешь, много людей понимают, что случилось с первой женой короля? – спрашивает она.

      Я пожимаю плечами.

      – Мне кажется, у Саймона возникнут трудности. Молния не бьет дважды в одно место, – замечает она.

      – Ты рассуждаешь не о своей деятельности. У него все схвачено.

      – А почему я, собственно, не в курсе? Меня эта часть политики тоже касается.

      – Да, чего ты не в курсе? – я смотрю на нее.

      Марта съеживается, хмурится, руки на груди скрестила.

      Наши коллеги трудятся над подсаживанием на трон своего персонажа. Это далекая перспектива, сейчас она на этапе «Не дать королю продолжить свой род». Мы такое уже практиковали в других городах: дело простое, спешить некуда. Главным образом, этим занимается Саймон. Он наш самый великий медик. Среди людей зарекомендовал себя как победитель любых эпидемий, всесильный враг смерти, мастер сложнейших операций. Словом, могущество его впечатляет. Поэтому короли легко пускают его к себе и доверяют любые проблемы, в данном случае, связанные с продолжением рода. Утроба новой королевы под присмотром Саймона, как и предыдущей.

      – Итак, – говорю, – Прошлая жена оказалась бесплодна, Саймон, увы, не смог ее вылечить. Новая, конечно, не может быть такой же, как ты верно заметила про молнию. Так что теперь проблема будет в короле. Потому что он – старый пердун. Так ему и скажем.

      – Это все еще звучит подозрительно, – замечает она.

      – Так он правда переболеет. По независящим от нас причинам, которыми мы как раз сегодня займемся, его шансы обрюхатить плодовитую новую жену снизятся до нуля. А пока он будет поправляться, не без помощи наших врачей, мы придумаем что-нибудь. Есть пара идей. Либо во власти минутного порыва – у людей дольше не бывает – король своим полудохлым семенем чудом обрюхатит левую бабу и это будет единственный его наследник, естественно, от нашего человека. Либо мы найдем его племянника и что-нибудь с ним соорудим.

      – Огирлая?

      – Именно. Мать у него не фонтан, зато отец – брат короля. Вариантов лучше у нас нет. У них – тоже.

      – Это мне нравится куда больше. Я слышала о нем. Он сейчас рыцарствует. Силен, хитер, ловок, дьявольски умен!

      – Надеюсь, не слишком, – я вытряхиваю пепел их трубки и убираю ее во внутренний карман фрака. С моего места видно, как за крепостной стеной планируют люди на дельтапланах. Просто поразительно, как их увлекли полеты последние годы.

      – Поумнее Авеля. Как с ним произошла такая ерунда? Обидно, глупо, стыдно за него.

      Я пожимаю плечами. Авель – наш коллега в области переговоров. Трехметровая рептилия с поразительной гибкостью. В основном, занимался безнадежными делами – по-соседски навещал королей, которые сотрудничать с нами не хотят и не захотят. На прошлой неделе гостил в Одаринне, в очередной попытке склонить зверян в нашу сторону.

      Как и многие люди в последнее время, он тоже попробовал полеты на дельтапланах и увлекся. Безобидное