Снюсь. Александр Житинский

на институтском вечере пригласил меня танцевать.

      – Сложный заказ, – говорил я. – Дорого обойдется.

      – Ну, Снюсик, милый!

      И я снился указанному лицу в театре оперы и балета. В перерыве мы пили коньяк в буфете, и я рассказывал ему о той, которая…

      Я работал добросовестно, хотя плата была чисто символической. Позже, на институтском вечере, я замечал, что сон оказался в руку, и испытывал некоторую гордость. Хоть так я мог быть полезен ближним.

      Должен сказать, что самым сложным в упомянутом сне было как раз исполнение «Травиаты», а не сводничество. Я не жалел красок. Обидно, что тираж сна в те времена был весьма ограничен.

      Вскоре моими способностями заинтересовались всерьез. Мне посоветовали сходить к психиатру, но обследование ничего не дало. Выяснилось, что я сугубо нормален. Врач был несколько разочарован, да и я тоже. Откровенно говоря, мне хотелось бы иметь хоть какой-нибудь сдвиг, говорящий о моей исключительности. Но все тесты подтвердили мою полную заурядность. Меня просили быстро назвать фрукт, и я говорил: «яблоко»; поэта – и я говорил: «Пушкин»; город – и я говорил: «Москва». Знаю, что многие на моем месте попытались бы схитрить и придумать нечто нетривиальное. Но я старался быть честным.

      В завершение сеансов обследования я приснился психиатру в виде полноценного психа. Он совершенно обалдел.

      – Видите, ведь получается, получается! – говорил он наутро. – Вы выглядели типичным параноиком. Значит, что-то есть!

      – Я просто умею сниться.

      – Просто! – застонал он, хватаясь за голову.

      Убедившись, что я безвреден, мне понемногу стали создавать популярность. Я отнесся к этому легко. Пока мне было интересно. Я летел куда-то, ни о чем не задумываясь, испытывал все новые возможности своего дара.

      Меня пригласили выступить по телевидению в программе «Народное творчество». Очевидно, мою способность решили числить по разряду художественной самодеятельности.

      Перед выступлением редактор долго говорил со мною. Я должен был ответить перед телекамерой на ряд вопросов: кто я такой? Откуда взялся? – а затем пообещать телезрителям небольшой сон с моим участием.

      – А вы сможете присниться всем сразу? – тревожно спросил он.

      – Постараюсь, – пообещал я, не слишком задумываясь о дальнейшем.

      Он стал в деталях планировать предстоящий сон и умолял меня не делать никаких отступлений. Он настаивал, чтобы я приснился у токарного станка под огромным плакатом.

      – Зачем? – спросил я.

      – Ну что вам стоит! Суть не в этом. Главное – это продемонстрировать ваше умение.

      – Я никогда в жизни не работал на станке, – сказал я.

      – Хорошо. Тогда у чертежной доски.

      После выступления я приснился телезрителям у чертежной доски в белом халате конструктора. Было немного боязно: впервые я снился такой огромной аудитории. Конечно, я не знал всех в лицо и перед сном просто представил себе наш город с его каналами и проспектами, домами, старыми коммунальными