Желтые ирисы. Агата Кристи

росто ошиблись номером.

      – Но может быть, – пошутил сам с собой Пуаро, – известный владелец крупной газеты убит у себя в загородном доме и найден в библиотеке, с пятнистой орхидеей в руке и с приколотым к груди рецептом, вырванным из кулинарной книги.

      Довольный созданной им картиной, Пуаро поднял трубку.

      В трубке послышался голос – мягкий, слегка хрипловатый и явно испуганный женский голос.

      – Месье Эркюль Пуаро?.. Это месье Эркюль Пуаро?

      – Да, Эркюль Пуаро слушает.

      – Месье Пуаро, не могли бы вы приехать… Как можно быстрее… Мне грозит опасность, очень серьезная… Я уверена…

      Пуаро резко перебил:

      – Кто вы? Откуда вы звоните?

      Голос заговорил глуше и еще взволнованнее:

      – Как можно быстрее… Моя жизнь в опасности… Я в «Jardin des Cygnes»…[1] Как можно быстрее… Столик с желтыми ирисами…

      Голос умолк, Пуаро услышал судорожный вздох, и связь оборвалась.

      Пуаро повесил трубку. Брови недоуменно приподнялись. Пуаро подумал и процедил:

      – Здесь что-то не так.

      В «Jardin des Cygnes», едва Пуаро показался на пороге, навстречу ему заспешил толстый Луиджи.

      – Buona sera, месье Пуаро. Желаете столик, а?

      – Нет, дорогой Луиджи, спасибо. Меня ждут знакомые. Если они уже здесь. Ну-ка, ну-ка, кажется, вон они там, за столиком с желтыми ирисами… Кстати, не могли бы вы ответить на один небольшой вопрос, если, конечно, не сочтете его неуместным. Почему на всех столах тюльпаны, причем только розовые тюльпаны, а там желтые ирисы?

      Луиджи, привыкший жестикулировать, выразительно пожал плечами.

      – Такое распоряжение, месье. Просьба гостя. Наверное, любимые цветы одной из дам. Столик заказал мистер Бартон Рассел… Это американец, немыслимо богатый.

      – Что ж, женские капризы нужно исполнять, не так ли, Луиджи?

      – Ну, коли вы так считаете, месье, – сказал Луиджи.

      – Та-ак. Кажется, один из моих знакомых прибыл. Пойду с ним поговорю.

      Деликатно, стараясь никого не задеть, Пуаро обогнул танцевальную площадку. Упомянутый им только что столик был накрыт на шестерых, но сидел за ним лишь один молодой человек и с видом рассеянным и меланхоличным тянул шампанское.

      Именно этого человека Пуаро ожидал встретить здесь меньше всего. В кругу, в котором вращался Тони Чепелл, сама мысль о том, что кому-то может грозить опасность, казалась невозможной.

      Пуаро подошел к столику, из деликатности оставшись стоять.

      – Какая приятная встреча, неужели мой старый знакомый Энтони Чепелл?

      – Вот это да! Пуаро, легавый! – воскликнул молодой человек. – Только почему Энтони, приятель? Для своих я Тони. – Тони выдвинул стул. – Присядьте, посидите со мной. Давайте порассуждаем на тему преступности. Даже лучше давайте выпьем за преступность. – Тони налил в бокалы шампанского. – Но скажите, дорогой вы мой Пуаро, что вас привело в эту юдоль развлечений? Ведь труп-то здесь не подадут ни в коем случае.

      Пуаро пригубил шампанское.

      – Что-то вы не очень веселы сегодня, mon cher[2].

      – Не очень весел? Да я сегодня самый несчастный человек на белом свете и вот-вот потону в океане скорбей. Ну-ка… слышите, какую песню играют? Узнаете?

      Пуаро осмелился робко предположить:

      – Что-то про малышку, которая кого-то покинула?

      – Неплохо, – одобрил молодой человек. – Хотя все-таки вы ошиблись. Это «Одна любовь приносит нам печали». Вот как она называется.

      – Гм-м.

      – Моя любимая песня, – скорбно произнес Тони Чепелл. – Любимая песня, любимый ресторан, любимый оркестрик… и под мою любимую песню моя любимая девушка танцует с другим.

      – Так вот откуда печаль? – сказал Пуаро.

      – Именно. Сегодня мы с Паулиной – назовем это по-простому – разругались. Я успел сказать ей пять слов, а она мне девяносто пять. Я сказал только: «Но, дорогая, я все объясню», а она сказала все остальное, и мы до сих пор так и не помирились. Видимо, – печально добавил Тони, – самое время мне отравиться.

      – Вы с Паулиной? – неуверенно повторил Пуаро.

      – С Паулиной Везерби. Свояченица Бартона Рассела. Юная, очаровательная и богатая до безобразия. Бартон Рассел – это тот, кто нас сюда пригласил. Не знакомы? Большой человек, этакий чистенько выбритый обаяшечка, в котором энергия так и бьет ключом. Его жена была сестрой Паулины.

      – И кого же еще он пригласил?

      – Сейчас закончится танец, и познакомитесь. Про Лолу Вальдес вы наверняка слышали – латиноамериканка, танцовщица, выступает сейчас в новом шоу в «Метрополе», и еще здесь Картер. Вы знакомы со Стивеном Картером? Он из дипломатической службы. Оч-чень секретный. Его все так и называют – Немой Стивен. Только и говорит: «Не вправе обсуждать…» – ну и так далее. А вот и они. Привет!

      Пуаро

1

«Сад лебедей» (фр.).

2

Мой дорогой (фр.).