Леонхард фон Линдендорф. Граф. Юрий Корнеев

и мочой животных, и из нее вываривали как-то селитру. Очень грязное и вонючее дело. Ну его. Лучше буду покупать. А вот где можно купить – это и надо выяснить.

      Я стоял у борта своего струга и строил планы на дальнейшее путешествие. Утренняя апатия вроде стала проходить. Да, понятно, сделал глупость, что поперся сюда мстить, но раз уж приплыл, то хоть с пользой проведу время на обратном пути.

      Погрузка между тем закончилась. Последними загрузился взвод кирасиров, который перед этим пронесся по деревне, бросая горящие факелы на крыши домов. Некоторые дома загорелись, и деревенские бросились их тушить. Мешать им я не разрешил. Пусть их. Наши корабли уже все отошли от деревни, когда к другому берегу подошла колонна вооруженных швисов. Около тысячи. Смотрелись они даже красиво. Этакий лес пик и алебард. Вот их, наверное, и поджидали шаффхаузенцы, закрывшись в городе. Если бы мы стали осаждать город, как здесь принято, то к вечеру эта колонна подошла бы к нам с тыла. Две баталии. И из города вышла бы еще одна. Ну, мы-то все равно бы их всех картечью положили, а вот любой другой отряд они вырезали бы. И рыцарская конница не помогла бы. Тем более ни разогнаться, ни развернуться там ей негде. Откуда они, интересно? Ближайший город – Кибург. Наверняка оттуда. И как они так быстро сорганизовались? Вот ведь молодцы какие. Нет, таких никак нельзя в живых оставлять. Такие шустряки могут и до моего графства так же быстро добежать.

      Передал вымпелом на другие корабли: «Делай, как я». Другим вымпелом приказал всем зарядить носовые орудия картечью. Потом поставил свой струг носом к другому берегу. Ну, не совсем перпендикулярно к берегу, конечно, а то выстрелом из пушки могло перебить какую-то толстую веревку, которая шла от носа корабля к мачте. Как она называется, я так и не запомнил, хотя мне обо всех этих веревках и рассказывал капитан. Но мне это и не нужно. Веревка и веревка. Все корабли, наконец, встали носом к противоположному берегу. Швисы как раз сгрудились на берегу и слали нам проклятия. Видно, деревенские как раз и занимались переправой с берега на берег, раз они сюда пришли. Что-то, я смотрю, на берегу полно лодок. Но все они с нашей стороны. А жаль. Лучше бы они были на том берегу, тогда потренировались бы в стрельбе по движущейся лодке, так сказать, в боевых условиях. А то даже неинтересно. Столпились на берегу и чего-то орут. Река шириной всего метров триста – триста пятьдесят. А мы отошли от берега метров на полста. Дистанция до противника – менее трехсот метров. Даже жалко их стало. Они-то думают, что наши пушки до них не добьют. Ну-ну. Я дал отмашку – и грянул залп. Не сказать, что он был слитным, но все равно это было что-то. Я аж присел. Ну да, над рекой звук распространяется совсем не так, как над сушей. Даже уши заложило. Пока я мотал головой и прочищал уши, дым рассеялся. На месте толпы швисов лежала груда тел. Немногие уцелевшие мчались прочь от реки. Вряд ли мы перебили всех. Скорее всего, меньше половины. Да и не собирался я их всех убивать, тогда надо было бы бить побатарейно. В этом случае никто бы не ушел.