Кутузов. Леонтий Раковский

Александра Васильевича Суворова в Италии, радовался успехам русских войск, которые сражались не по прусским, а по суворовским канонам. Но немецкие газеты сообщали об этом очень кратко: зачем им было прославлять Россию.

      Не больше писали о Суворове и «Санкт-Петербургские ведомости». В них целые страницы занимали павловские мелочные приказы вроде:

      «Поручику Калмыкову, просившему о высочайшем повелении опубликовать в газетах, что он безвинно содержался в доме сумасшедших, отказывается, потому что в просьбе его нет здравого рассудка».

      «Скульптору Эстейрейху, просившему о заплате ему шести тысяч рублей за поднесенные его величеству мраморные его работы, объявляется, что высочайшее дано повеление возвратить ему оные барельефы».

      «Вдове титулярного советника Федоровой, просящей о пожаловании дочери ее на приданое, объявляется, чтоб она тогда испрашивала, когда будет жених».

      И бесконечные объявления:

      «Продается повар и кучер да попугай».

      «Некоторый слепой желает определиться в господский дом для рассказывания разных историй».

      «За сто восемьдесят рублей продается тридцатилетняя девка и там же малодержанная карета».

      «У токаря Валстера продается машина для вспомоществования утопающим».

      Это все – обычное, всегдашнее. И только в конце номера глаза иногда натыкались на такое забавное объявление:

      «Продается недавно изданная книга „Любовь книжка золотая“. Люби меня, хотя слегка, но долго.

      В сей книге находятся домашние средства от разных неприятностей в любви и браке, как-то: от скуки, противу ревности, в случае уменьшения любви и опасных утомлений; произвесть гармонию сердец, воспятить вход ворам во святилище брака, налагать узду Ксантипам; когда случатся в браке опечатки, то что тогда делать, дабы избежать неприятных попреков».

      Зимние месяцы 1798 года пролетели быстро.

      В начале 1799 года Михаил Илларионович получил от Павла выговор за то, что без его разрешения командировал в столицу квартирмейстера. Кутузову был смешон такой мелочный павловский формализм. Но это не повлияло на отношения императора к Кутузову: осенью того же года он был назначен литовским военным губернатором и инспектором Литовской и Смоленской инспекции.

      Кутузов не без удовольствия покинул Финляндию.

      – Ну, как живете, мои дорогие? Что тут у вас нового? – спросил он у жены, приехав домой.

      – Живем хорошо. А ты историю с младшим Чичаговым слыхал? – сразу же хотела ввести мужа в круг петербургских великосветских новостей Екатерина Ильинишна.

      – Это с Павлом Васильевичем? Нет.

      – Чичагов просил разрешения выехать в Англию жениться. У него там осталась невеста, дочь командира над портом. Император не разрешил. Говорит: в России довольно девушек, нечего ездить за невестами в Англию.

      – Что ж, в этом есть резон, – улыбнулся Михаил Илларионович, глядя на своих пятерых дочерей.

      V

      Живописная, уютная Вильна не походила на унылый, захолустный Выборг. Здесь