Эксперимент. Тесс Герритсен

лидокаин прямо сейчас. Где у нас мороженая плазма?

      – Морти работает над этим, – сказала Модин.

      Тоби посмотрела на циферблат. Они занимаются этой пациенткой около двадцати минут, а показалось – несколько часов. В окружающей суматохе, когда звонит телефон и все говорят разом, доктора Харпер внезапно охватила растерянность. Руки в перчатках взмокли, резина прилипла к коже. Ей не удавалось контролировать экстренную ситуацию…

      «Контроль» – вот слово, которым жила Тоби. Она всеми силами стремилась к порядку и в своей жизни, и в своей работе. И вот теперь команда, которой она руководит, не справляется с задачей, и Тоби ничего не может поделать. Она не обучена взламывать грудную клетку и зашивать поврежденные стенки желудочков.

      Тоби взглянула на лицо женщины. Оно было в пятнах, отвисшие щеки побагровели. Она знала, что сейчас клеткам мозга пациентки уже не хватает питания, они голодают. И умирают.

      Водитель «скорой», измученный непрерывным массажем сердца, поменялся местами с напарником. Свежая пара рук продолжила работу.

      Линия на мониторе распалась на неровные беспорядочные зубцы. Фибрилляция желудочков. Смертельный ритм.

      Бригада действовала по обычному плану. Новые дозы противоаритмических препаратов. Лидокаин. Бретилиум. Все более сильные разряды тока. В отчаянии Тоби выкачала еще пятьдесят кубиков крови из перикарда.

      Линия на мониторе сплющилась до извилистой полоски.

      Тоби поглядела на остальных. Все понимали, что это конец.

      – Ладно, – обессиленно выдохнула Тоби, и ее голос прозвучал устрашающе спокойно. – Хватит. Который час?

      – Шесть одиннадцать, – отозвалась Модин.

      «Мы продержали ее сорок пять минут, – подумала Тоби. – Большего мы сделать не могли. Никто бы не смог».

      Фельдшеры «скорой» отступили назад. То же сделали и остальные. Это физическое отступление и несколько секунд почтительной тишины последовали почти рефлекторно.

      Дверь распахнулась, и доктор Кэри, торакальный хирург, продемонстрировал свой традиционный театральный выход.

      – Где тампонада? – гаркнул он.

      – Она только что скончалась, – сообщила Тоби.

      – Что? Вы ее не стабилизировали?

      – Мы пытались. Но не смогли ее удержать.

      – Ну и как долго вы ее тянули?

      – Поверьте, – сказала Тоби. – Достаточно долго.

      Она протиснулась мимо хирурга и вышла из помещения.

      Тоби подсела к столу дежурной медсестры и, прежде чем заполнять бумаги, попыталась собраться с мыслями. Из травмпункта до нее доносились стенания доктора Кэри. Его, видите ли, вытащили из постели в полшестого утра, и ради чего? Ради пациентки, которую невозможно было стабилизировать? А подумать нельзя было, прежде чем нарушать его сон? Им что, неизвестно, что ему придется целый день проработать в операционной?

      «И почему хирурги такие скоты?» – подумала Тоби, роняя голову на руки. Боже, неужели эта ночь никогда не кончится? Ей нужно продержаться еще час…

      Несмотря на застилающую мозг усталость,